Охотник на кукушек

Секретность предстоящей операции исчезла, и всем действительно стало легко и весело. Охрана ценой собственной жизни неких разведчиков и операторов обрела реальные черты. Отряды НКВД призваны оберегать танкистов или обеспечивать безопасность корректировщиков артиллерийских батарей. Майор картинно достал из нагрудного кармана именные часы и пригласил на обед:

– Прошу в столовую, заодно познакомитесь с экипажами.

По мнению Кости, в столовой собрались не танкисты. За столом всегда сидят экипажами, а здесь явное разделение. Механики-водители – особняком, словно чужие, разговаривают шепотом. Вторая группа, в петлицах не ниже лейтенанта, шумно обсуждает работу клистронов, накал сетки и высокочастотный каскад. Еще одна группа в штатском собралась в углу и спорит о сервоприводах с бустерами управления. Появление майора в сопровождении вооруженных незнакомцев осталось незамеченным, лишь дневальный тихо сказал:

– Был посыльный из штаба, через час начнется совещание с постановкой боевого задания.

Комбат щедро сыпанул в тарелку красного перца и обратился к Косте:

– Приглашаю, вам необходимо знать детали боевого задания.

Кто бы спорил! Зная направление танкового удара, рельеф местности и типы финских ДОТов, ему будет легче подготовиться к выполнению задания. Из столовой сразу отправились в соседний щитовой домик с часовым у входа. Когда у входа собрались все командиры батальонов и рот вместе с прикрепленными «охранниками», из двери выглянул писарь и коротко бросил:

– Заходите.

Большой стол от края до края застелен картой, семилинейная керосиновая лампа над головой и толстенький замполит с суровым выражением лица. Выдержав паузу, он заговорил о происках мирового империализма и борьбе угнетенного пролетариата. Затем перешел к ведущей роли партии и закончил призывом «раз и навсегда уничтожить белофинскую сволочь». К пустой говорильне политработников Костя начал привыкать, поэтому слушал вполуха, заинтересованно разглядывая карту.

* * *

Наконец из соседней комнаты потянулись командиры бригад с прочими штабными начальниками. Дождавшись генерала с начальником штаба, замполит снова оживился, подошел к карте и толкнул очередную пламенную речь о непобедимой воле большевиков под руководством товарища Сталина. Бардак! Полчаса пустопорожних призывов и ни слова о деле! Разве можно вот так бездарно тратить время старших офицеров?

За время словоблудия Костя успел разобраться в раскрашенной цветными карандашами карте и подозрительно смотрел на танкистов. Позиции Красной Армии отмечены напротив фортов Суммакюля! За месяц они умудрились прорвать бетонные укрепления на глубину в семьдесят километров! Причем семьдесят километров – это по современной трассе «Скандинавия». Невероятно! Сражения на сложном рельефе перешейка с многочисленными незамерзающими реками и озерами должны были оставить следы на технике, а их нет!

– Товарищи командиры, – заговорил генерал, – перед нами группа армий Остермана общей численностью в сто тридцать тысяч штыков!

– В резерве еще двадцать тысяч, а Выборгский укрепрайон защищает стотысячная группировка нацистов шюцкора, – добавил начштаба.

Командиры батальонов и рот несдержанно зароптали, но тут заговорил замполит:

– Седьмая армия в десять тысяч человек и горсткой танков за несколько недель смела белофиннов с предполья.

Генерал открыл папку и, не глядя на окружающих, начал зачитывать план выдвижения частей к местам сосредоточения, а Костя терялся в догадках. Месяц назад никто не заикался о штурме вражеских позиций.

– Корпусу доверен первый удар, от нас зависит вся операция и окончание войны! – бодро закончил генерал.

Штабные работники вручили командирам под роспись боевые приказы, а начальник штаба предупредил:

– Все свободны, командирам охранения – перекур десять минут, и прошу ко мне. Вы должны пройти особый инструктаж.

Танкисты быстро разошлись, а сотрудники НКВД устроились на лавочке у крыльца. Костя нерешительно потоптался, но все же задал интересующий его вопрос:

– Разъясните мне, парни, когда вы успели взять семидесятикилометровую полосу передовых укреплений?

– Сам-то где прохлаждался? – поинтересовался один из командиров.

– Охотился на кукушек в Центральной Карелии.

– Восточный фас взяли перед Новым годом, а западный – после подрыва батареи ИНО, – пояснил другой.

– В лоб на ДОТы?

– Не смеши, на востоке между тридцать пятым фортом и тридцать седьмым – разрыв в двадцать километров.

– Там нет незащищенных проходов, – возразил Костя.

– Тридцать шестой развернут на железную дорогу. Дефиле с двумя речушками по краям защищала линия обычных окопов.

– Плавающие танки прошли по рекам и беспрепятственно выбрались на северный берег Вуоксы, – хохотнул один из командиров.

С некоторой задержкой Костя все же вспомнил эту местность. Перед Ладогой река делает полупетлю, образуя семикилометровый мыс, а финские укрепления – на отдаленных холмах.

– У тридцать шестого форта с тыла нет ни одной бойницы, – согласился он.

– Зато мы его хорошо достали! – похвастались командиры.

– Самолетами с неба или эсминцами с Ладоги?