Охотник на кукушек

За время отсутствия командира бойцы устроили настоящее пиршество. Оголодав за день, они наварили тройные порции борща по-украински, разогрели гору голубцов и пили чай со штабелями печенья и шоколада. Костя недовольно покосился на кучу пустых консервных банок и жестяных коробочек с надписью: «Печенье „Привал“ или „Шоколадные колбаски“», но промолчал. В Ленинграде никто не бедствует, о жизни в других районах СССР он не знает.

После обильной еды бойцов потянуло в сон, и Костя объявил часовой отдых. Для всех, кроме радиста, запуск «шарманки» потребовал соучастия каждого. Казалось бы, простейшее упражнение – крутить ручку, а никто не выдерживал более пятнадцати минут. Радиолампы долго прогревались, затем минут двадцать ждали ответа, в итоге на все про все ушло почти два часа. По окончании сеанса радиосвязи Костя посмотрел на часы и скомандовал:

– Подъем! Ускоренным маршем идем к обрыву, наводим артиллерию на военный городок, добиваем уцелевших и уходим на ночлег.

Пятнадцатиминутный марш-бросок закончился на нависающей над дорогой скале. Чуть далее на галечном пляже стояли наспех собранные щитовые домики и грузовик с пятиметровым штырем антенны. Радист без команды принялся готовить радиостанцию, а бойцы залегли плотной цепью. Костя прикинул расстояние до военного городка и спросил корректировщика:

– Нас не шибанет шальным снарядом?

– Что вы! Мы почти на сто метров выше!

Наконец радист установил связь и четко произнес в микрофон номер квадрата. Потекли минуты ожидания, бойцы с напряженным интересом всматривались в безмятежную жизнь гарнизона, а Костя тревожно смотрел на небо. Во второй половине февраля световые дни заметно длиннее, но вечерние сумерки по-прежнему темнее южной ночи. Где-то в стороне басовито прогудел снаряд, а раздавшийся за спиной взрыв заставил оглянуться.

– Мать моя женщина! Ты какой квадрат назвал! – рассерженно крикнул комвзвода.

Костя тоже невольно охнул, но от комментариев воздержался. Неведомые пушкари с первого выстрела умудрились попасть прямехонько в башню! Снаряд насквозь прошил обвес железных листов и угодил в бетонное ограждение. Стена развалилась на куски, башня завалилась набок, а орудие выпало из цапф. Конкретных повреждений не рассмотреть, но пятидесятитонный ствол лежал отдельно, наклонившись вниз по склону.

– Хреновый футболист с трех метров бьет мимо ворот, попадая в штангу.

* * *

Пока бойцы соревновались в остроумии, корректировщик сообщил квадрат попадания. Вскоре прилетел второй снаряд и упал в залив, выбросив в небо столб ледовой крошки. Всполошенные финны выбежали из домов, а некто из начальства побежал к радиостанции. Третий снаряд угодил в подножие скалы, осыпав округу веером гранитного щебня.

– Прямое попадание! – крикнул корректировщик. – Давай залп из всех орудий!

– Какое на хрен прямое попадание! – возмутился Костя, но его заглушил гром разрывов.

Шесть снарядов вразнобой взорвались меж построек гарнизона, захватив прибрежную линию и гранитный обрыв.

– Молодцы! Двенадцатидюймовую башню снесли подчистую! – подбодрил радист.

На берегу начался получасовой кошмар, после которого не осталось ни домов, ни людей. Радист с корректировщиком дуэтом кричали в микрофон, поздравляя с победой, а морпехи на радостях сплясали «яблочко». Костя приготовил «АВС-36» и выбрал удобное место для стрельбы лежа. Невозможно одним махом уничтожить батальон, что стало очевидным через несколько минут.

Разбросанные взрывной волной люди начали постепенно приходить в сознание. Одни кричали от боли, другие, пошатываясь, брели вдоль берега, третьи в состоянии шока тупо смотрели перед собой. Вид приходящих в себя врагов сбил эйфорию легкой победы, и отряд спешно изготовился к бою. Костя подозвал комвзвода:

– Ваша задача – выбить противника из гарнизона и собрать трофеи. В первую очередь оружие с боеприпасами.

– А вы куда? – растерялся командир морпехов.

– Подчищать тылы. – Костя указал на поднимающийся к разбитому орудию отряд.

– Я тоже с вами, – вмешался корректировщик. – Надо осмотреть повреждение и найти пункт управления.

– Для осмотра у нас будет достаточно времени, мы только начали воевать, – отрезал Костя.

– Сейчас дадим пару очередей из пулемета, и финны разбегутся в разные стороны!

– Сегодня разбегутся, а завтра вернутся и погонят нас по лесам и холмам.

– Они трусы!

– Не спешите праздновать победу, пьяный шюцкоровец с пулеметом опаснее взвода солдат.

На самом деле Костя не хотел рисковать. Они только начали выполнять задание, и поддержка артиллерии потребуется еще много раз. Финны шли к поврежденному орудию с винтовками, а случайный выстрел может лишить отряд корректировщика.

– Идем общей группой или разделимся? – вмешался в разговор командир второй группы.

– Решим по ходу. До башни два километра, мы видим врага на фоне неба, а сами находимся в тени.