Охотник на лис

На свете существовало много того, чего я не мог приобрести за деньги, но я в своей жизни узнал, что деньги не требуются для того, чтобы обрести уверенность в себе, счастье, преданность, дружбу… и любовь. У Дюпона ничего этого не было. У него были деньги, чтобы купить практически любую материальную вещь, которую бы он только захотел. Однако, несмотря на все его усилия, ему не удалось получить то, к чему он больше всего стремился. И, пытаясь этого добиться, он потерпел моральное фиаско.

Для меня было весьма символично то, что все существа в музее у Дюпона были мертвы и превращены в чучела. У него не было необходимости кормить их, ухаживать за ними. Ему требовалось лишь собрать их. Он убил их, завладел ими, получил возможность поступать с ними по своему усмотрению и развесил их по стенам для того, чтобы другие могли полюбоваться на них.

Теперь же, как я осознал, он коллекционировал борцов. Мы были его новыми трофеями. Мы стали для него тем, с чем он мог бы, пользуясь родительскими деньгами, поступать по своему усмотрению. И забавляться с нами было интересней, чем с ракушками или птицами, поскольку мы представляли собой предметы коллекционирования, которыми он мог манипулировать. Того, кто не желал стать экспонатом его коллекции и быть повешенным на стенку, он был готов уничтожить.

Во время чемпионата мира 1987 года я обнаружил, что работать в Вилланова мне может оказаться еще сложней. Я узнал, что Дюпон предложил работу тренера Андре Метцгеру, нашему с Дэйвом товарищу по команде борцов Оклахомского университета, и что Андре принял это предложение.

Андре занял на чемпионате мира третье место в весовой категории до 68 килограммов. Он разрешил Джону быть своим секундантом во время схваток, и съемочная группа Джона фиксировала каждое их мгновение.

В Оклахомском университете мне казалось, что мы с Дэйвом и Андре словно братья. В тот год, когда мы все трое стали победителями на чемпионате Национальной ассоциации студенческого спорта, на первой странице газеты была опубликована наша общая фотография. Однако, когда Дюпон нанял Андре, это оказалось началом конца моей работы в Вилланова.

Ранее Джон с подозрением отнесся к предложенной мной кандидатуре на тренерскую должность и отклонил ее. Он искал тренера для борцов среднего веса, и я предложил Билла Наджента, который замечательно показал себя на открытом чемпионате США 1985 года в весовой категории до 68 килограммов. Билл был тренером, который проводил мастер-классы в штате Пенсильвания, и я предложил ему приехать в Вилланова, чтобы встретиться с Джоном.

Я представил Билла Джону как «лучшего в стране борца среднего веса прошлого года».

Обычно, когда я приводил к Джону новичка, тот предлагал парню весь мир. На сей раз он ничего не предложил Биллу. Более того, кода тот ушел, Дюпон сказал мне: «Никогда больше мне никого не рекомендуй». Оглядываясь назад, я подозреваю, что Джону не понравилось то, что мы с Биллом были друзьями. Уже позже я понял, что Джон хотел на это место того, кого он мог бы использовать против меня.

После чемпионата мира я попросил Джона о пятитысячной прибавке к зарплате. Он мне отказал. Я почувствовал, что, приняв в штат Андре, Джон стал не особенно-то нуждаться во мне. «Теперь у меня в курятнике есть два лиса», – хвастался мне Джон.

Я тренировал борцов всех весовых категорий, но у Андре было солидное резюме. Теперь при желании заплести интригу Джон мог использовать Андре в качестве рычага давления на меня. Он мог прогнать меня в любой момент, поскольку у него оставался именитый помощник для привлечения новичков и поддержания своего авторитета в борцовском сообществе.

В конечном итоге Дюпон поднял мне зарплату на втором году моей работы у него, но сделал это тогда, когда он сам это захотел, а не тогда, когда я его об этом попросил. Другими словами, это произошло так, как он того пожелал.

Он поднял мне зарплату до тридцати тысяч долларов, изменив порядок оплаты. Первый год он выдал мне всю зарплату наперед. Второй год он платил тренерам порциями по трети зарплаты. Полагаю, он думал, что имеет возможность лучше обеспечивать контроль над нами, если нам еще причитались какие-то деньги, чем если бы мы все уже получили в полном объеме.

На самом деле Джон не платил мне напрямую. У меня был контракт, по которому он платил мне один доллар в год, чтобы я мог получать от университета страховку. Остальные деньги мне поступали от Джона через доверительный фонд Федерации спортивной борьбы США. Мой бухгалтер уточнил этот вопрос в Федерации, где ему сказали, что эти деньги будут считаться стипендией и, таким образом, будут освобождены от налогообложения. В последующем, однако, Федерация спортивной борьбы аннулировала программу доверительных фондов и заявила, что предоставила моему бухгалтеру неточную информацию. Для меня все завершилось тем, что я был вынужден заплатить более шести тысяч долларов для погашения налоговой задолженности и штрафов налоговому управлению.