Охотник на лис

Дэйв пытался уговорить меня участвовать в Открытом чемпионате США, но я был настолько выгоревшим после последнего сезона университетской борьбы, что не имел ни малейшего желания участвовать в любых соревнованиях. В то время я и вообразить не мог, чтобы в таком физическом и эмоциональном состоянии снова участвовать в соревнованиях, но Дэйв продолжал меня подначивать. Он не собирался позволять мне бросить борьбу и убедил меня поехать тем летом на тренировки Мировой команды США, которые проходили в Айова-Сити. Я поехал, хотя и не был уверен, что делаю то, что хочу делать. Мы оба вошли в команду, причем для того, чтобы завоевать место в команде, мне пришлось одержать победу над Дюэйном Голдманом.

Мы с Дэйвом окончили Университет Оклахомы, получив степени по науке тренировок. Не знаю, как обстоят дела в большинстве высших учебных заведений теперь, но в те времена словосочетание «научные тренировки» было более академичным названием физкультуры. Обычно я говорил, что на самом деле моя основная научная дисциплина – физическая подготовка.

Если б мы выбрали астрофизику и выучили намного больше того, чем изучили, мы бы не стали такими хорошими борцами. Но причиной нашего появления в Университете Оклахомы было не образование, а борьба. Хотя после университета мы как астрофизики получали бы больше.

У бывших борцов-студентов, желавших продолжить карьеру в вольной борьбе, было немного вариантов. Общим путем для них были попытки пристроиться помощником тренера в каком-нибудь колледже. За такую работу платили мало, но, по крайней мере, у борцов было место для тренировок и спарринг-партнеры.

Возможности пристроиться помощниками тренера в Оклахоме у нас не было. Тренер Абел сказал, что не возьмет нас потому, что мы – не командные игроки. Он был прав, по меньшей мере в отношении меня. Да интервью, которое я дал телевидению, не способствовало нашим перспективам получить работу у Абела.

Впрочем, Крис Хорпел сделал нам предложение поработать с ним в Стэнфорде тренерами.

У меня не было никакой привязанности к Университету Оклахомы и уж тем более не было причин оставаться там. Я раздал другим борцам все мои пожитки, кроме одежды, которую можно было уместить в одной сумке, сел на мотоцикл «Хонда-400» и уехал.

Примерно в полумиле к западу от Оклахома-Сити я съехал на обочину Сороковой межштатной автострады, заглушил мотор мотоцикла и оглянулся на лежавший на горизонте город. Я простоял там минут двадцать, размышляя о времени, которое я провел в этом штате, о моем обязательстве отдать борьбе, если потребуется, жизнь. Умереть, пытаясь что-то сделать, – более приемлемый вариант, чем неудача.

«Сделай или сдохни», не так ли?

Четырьмя годами позже я еще выступал, причем все три года становился чемпионом. 44 финальные схватки я выиграл, будучи студентом Университета Оклахомы. Одержав в моем последнем сезоне 27 побед и не потерпев ни одного поражения, я, весь в университетских цветах – малиновом и белом – побил рекорд университета, добившись больше всего побед без единого поражения, и этот рекорд продержался 17 лет. В родных стенах я никогда не терпел поражения и брал реванш за все поражения, которые мне наносили выдающиеся противники.

Довольный тем, что все мои демоны изгнаны, я снова сел на мотоцикл и направился домой.

* * *

Нам с Дэйвом удалось найти домовладельца, который сдал нам комнаты по отличной цене. Это был наш отец. И его дом. Дэйв с женой заняли одну комнату наверху, я занял другую. Было здорово снова оказаться под одной крышей с братом.

Когда чиновники Союза любительского спорта, время которого как организации, управляющей борьбой в США, подходило к концу, разместили меня в одном номере с Дэйвом и его женой на чемпионате мира по борьбе 1983 года в Киеве, СССР, эти условия не показались нам удобными.

Мне пришлось уйти, когда за несколько месяцев до поездки в Россию утром в день финалов чемпионата Национальной ассоциации студенческого спорта наш номер заполонили приятели Клинтона, но в Киеве я был лишен и такого варианта. Мне надо было жить или в отдельном номере, иди делить номер с борцом, с которым не приехала жена или подружка. Это был чемпионат мира, а мы были членами сборной США, а не сборной какой-то заштатной маленькой страны, которые были счастливы уже потому, что попали в Киев. Будь у меня деньги, я бы заплатил за собственный номер в течение всего чемпионата.

Мне был нужен спокойный, тихий номер, нужна была комната, в которой можно было устраивать полный мрак, комната, где я бы мог валяться на кровати перед схватками и консервировать энергию, готовясь к поединкам. Комната, где я бы мог вволю отдыхать между схватками.

Мне не дали того, что мне было нужно.

Таймураз Дзгоев из Советского Союза, который, в конце концов, стал чемпионом мира, одолел меня с ничтожным преимуществом в два очка. В Киеве я одержал две победы и потерпел два поражения, заняв седьмое место.