Охотник на лис

Если каждый день раскатывать маты, то требуется некоторое время для того, чтобы они выровнялись, поэтому нам пришлось иметь дело со складками на них. Стало уже привычной картиной, когда во время тренировки очередной пары один из борцов запинался на мате, который не успел полностью расправиться.

Я спрашивал Дюпона, когда же мы получим свой собственный зал.

– Скоро, – отвечал он, и это было его привычным ответом.

Где-то через три месяца такой фигни мы стали брать своих борцов на тренировки в поместье Джона. Он превратил в борцовский зал свой стрелковый тир, находившийся в доме. Проблема заключалась в том, что у тиров, как правило, низкий потолок, чтобы пули не рикошетили. Нам уже не приходилось скатывать-раскатывать маты, однако борцы не могли высоко поднимать соперника, не рискуя задеть потолок. Мы были вынуждены, по существу, изменить свой борцовский стиль, уделив с учетом высоты потолка больше внимания приемам без высоких бросков.

Нам также приходилось ставить будущих новичков в известность о том, что борцовский зал появится только в течение года с момента их зачисления в команду. Я не знал, будет ли это именно так, но выражение «скоро» не очень-то воодушевляло новых борцов.

Тем не менее Джон нашел способ произвести впечатление на новичков. Хотя данный шаг противоречил некоторым правилам Национальной ассоциации студенческого спорта, он все же пошел на это. Новичков доставляли на частных самолетах и вертолете Дюпона и размещали в дорогом отеле с безлимитным обслуживанием. Их кормили омарами и крабами, очищенными от панциря и порезанными кусочками, и поили шампанским. Это нарушало правила Национальной ассоциации студенческого спорта, которые определяли предельную сумму расходов на поездку каждого новичка. Однако эти парни были студентами и вряд ли знали все правила, которым надо было следовать. Они получали выгодное предложение и, полагаю, соглашались с условиями Дюпона, поскольку у них не было ничего лучшего.

Спортивные чиновники в Вилланова, однако, знали эти правила. Не думаю, что они действительно жаждали создания нового спортивного центра по подготовке борцов, но были готовы терпеть наше присутствие, учитывая обещания Дюпоном крупных пожертвований на баскетбольный зал и плавательный комплекс. Подозреваю, что их смущало участие Дюпона в спортивном проекте, но, насколько мне известно, они не заявляли никаких претензий и не интересовались нашей практикой набора новичков.

У Джона была плохая привычка предлагать каждому новичку, которого мы находили, полные стипендии. Правилами Национальной ассоциации студенческого спорта для борцов было разрешено 9,9 стипендий в год. Обычная команда, как правило, имеет в своем составе максимум тридцать человек, и очень немногие из них, если вообще кто-либо, находятся на полной стипендии. Как показал опыт главного тренера Оклахомского университета Стэна Абела, при формировании команды с 9,9 стипендиями требовался творческий подход.

Следовало учитывать также финансовые возможности каждого новичка. Необходимо было оценить каждого из них, чтобы понять, кого надо в первую очередь включить в создаваемую команду. Тот, кто наиболее полно удовлетворял требованиям и подходил для команды, получал бо́льшую часть стипендий. По крайней мере, так всегда было организовано в реальных спортивных центрах.

Когда Джон занимался поисками новичков – а это происходило практически постоянно, – он обещал парням, что, если только те пожелают, они будут иметь полную стипендию. Я понятия не имел, как он был намерен обеспечивать эти стипендии. Не в финансовом отношении, а на бумаге, чтобы это не выглядело нарушением правил Национальной ассоциации студенческого спорта.

В первый год Дюпон дал одному из парней стипендию. Мне жаль это говорить, но тот парень ее не заслуживал. Ничего личного, просто он не был борцом уровня первого дивизиона. Он учился на бесплатной основе, но я не стал бы даже предлагать ему бесплатных учебников, чтобы привлечь в нашу команду.

Мы разъяснили Дюпону, как мы нуждались в этой стипендии, чтобы предложить ее другим, которые могли бы помочь команде. И Дюпон велел мне избавиться от этого парня. Он дал парню стипендию, а мне велел отнять у него бесплатное обучение!

Я не знал, как это сделать. Мы встретились, чтобы поговорить об этом, и Дюпон велел мне составить список причин, по которым парень лишается стипендии. Я составил такой список, который занял полстраницы, и передал его Джону. Тот поставил внизу свою подпись, даже не удосужившись прочитать.

Я чувствовал себя виноватым перед парнем. Это ведь я заявил о том, что его стипендия мешает нашей работе. К счастью, вмешался университет и предоставил ему стипендию, не связанную со спортом.

Такой ситуации не должно было возникнуть, но она возникла – из-за плохого руководства проектом.