Охотник на лис

Если верить тому, что мне сказали, то у Дюпона появилась навязчивая идея победить в чемпионате мира среди ветеранов. Он принял участие в нескольких турнирах, но не смог выиграть. Для соревнований среди ветеранов нередко не набиралось участников для отдельных весовых категорий, чтобы соревноваться за титул чемпиона мира. С учетом этого Джон стал уточнять ситуацию и регистрироваться именно в таких весовых категориях, вне зависимости от того, отвечал ли он ее критериям. Никто из официальных лиц не сказал ничего, чтобы остановить его. Они не могли позволить себе кусать руку, которая кормила их.

Хосе Бетанкур, который организовал для Джона встречу с командой Вилланова во время ее поездки в Пуэрто-Рико, подружился с Дюпоном. Хосе принял участие в договорной схватке с Джоном, который, как мне кажется, даже не знал, что результаты этой схватки были подтасованы. Дюпон победил Хосе со счетом 14:13 или как-то так. Дэйв сказал мне, что считает Хосе героем за то, что тот осчастливил Джона. Когда Джон был счастлив, жизнь в поместье становилась замечательной для всех его обитателей.

Чэйд рассказал мне историю, которая была тщательно задокументирована с того момента, когда в «старом здании школы», отреставрированном здании на территории поместья «Фокскэтчер», поселился Марио Залетник. Марио относился к числу высокопоставленных должностных лиц Международной федерации объединенных стилей борьбы и главой ассоциации ее чиновников. Он оказывал влияние на размеры пожертвований Джона для федерации. Он также был главой администрации Олимпийских игр и чемпионатов мира. Он был «дополнительным должностным лицом», которому было поручено присматривать за Дэйвом и мной на Олимпийских играх 1984 года после того, как Дэйв нанес повреждения югославскому борцу, а я сломал турецкому борцу локоть.

Переезд Марио в поместье «Фокскэтчер» удивил меня. Я до сих пор не могу понять, что побудило его на этот шаг. Марио был достаточно влиятельным чиновником в борцовском мире, однако он проявил себя как коррупционер. Джон получал удовольствие, когда плел интриги и проверял, могут ли люди изменять своим принципам в обмен на деньги. Для него это было игрой. Он действительно считал, что у каждого есть своя цена. И теперь настала очередь Марио пройти эту проверку.

Через некоторое время Дюпон обнаружил, что Марио пытался выудить у него денег побольше не только для Федерации, но и для самого себя. И Джон решил избавиться от Марио.

Зимой Дюпон умудрился как-то заехать в своем новом «Линкольне Континенталь» в пруд на территории поместья. Через несколько дней Джон встретил Марио у центральных ворот уже в другом «Линкольне Континенталь». Марио сказал, что слышал от борцов о той истории, когда Джон заехал в пруд, и поинтересовался, как же это могло случиться.

– А я покажу, – сказал Дюпон. – Садитесь на заднее сиденье.

Джон передал Марио билет на самолет на его родину, в Канаду, направился к тому же самому пруду, через те же кусты – и въехал прямо в пруд. На полпути Джон выскочил из машины и вернулся в свой особняк, оставив Марио на заднем сиденье. Марио удалось выбраться и вернуться в борцовский зал, где он, совершенно ошарашенный, рассказал про случившееся. Марио был весь мокрый, и когда снял свои брюки, его ноги были красными от ледяной воды.

У борцов появилась шутка: они стали дразнить Марио, спрашивая, не хочет ли он поплавать. Однако, оглядываясь назад, становится ясно, что этот инцидент был первым признаком того, что Дюпон готов избавиться от нежелательных лиц в своем окружении любыми средствами, в том числе причиняя им физический вред.

Когда Джон увлекался чем-либо: каким-то видом спорта, троеборьем или борьбой, или коллекционированием, или обеспечением соблюдения законов, то он «игрался» этим, пока оно ему не наскучивало. Тогда он бросал старую игрушку и принимался искать новую.

На мой взгляд, Джон как раз достиг этой критической точки в своем увлечении борьбой. Он добился власти в руководящих органах национальной Федерации спортивной борьбы и контроля над некоторыми ключевыми фигурами в этом виде спорта. Он сделал в нем политическую карьеру. Он обеспечил себе здесь более сильное международное влияние и престиж, чем мог бы сделать это в любой из других своих коллекций. Борьба пока еще оставалась его любимой игрушкой – но время бросить ее приближалось.

* * *

У Джона и Чэйда, который приехал в Вилланова в 1987 году, начались проблемы в отношениях друг с другом, которые завершились той историей, о которой мне рассказал Дэн. В октябре 1995 года Дэн занимался поднятием тяжестей в тренажерном зале «Фокскэтчер», когда появился Джон с автоматической винтовкой со стволом в перфорированном кожухе. Джон принял атакующую позу, направил винтовку на Дэна и сказал:

– Не связывайся со мной! Я тут же выгоню тебя отсюда!

– Джон, я всегда старался быть твоим другом, – ответил Дэн. – Но я уеду отсюда.

Дюпон вышел из зала, а Дэн рассказал другим борцам о том, что произошло, что Дюпон сошел с ума и не в себе. Они ответили Дэну, что Дюпон просто был сердит на него.