Охотник на мафию. Часть 1

— Двумя хрен отделаешься. Мы ещё мой интерес не обговорили.

Сэм удивлённо оглянулся.

— Твой интерес?

— О, бля! Ни хера себе! — сказал полковник по-русски. — Без меня, меня женили. Конечно, бля! У меня есть свой интерес!

— Пошли, пошли в отель. Там и поговорим. Надо срочно отдать излучатель.

— Так давай и отдадим. У тебя с собой?

— У меня-то с собой, но ты вчера десятки отдал, а музыканты этими десятками вчера в баре расплатились. А десятки были из одной пачки… Номера по порядку, понял? Мы-то десятки тоже вложили, и можем две убрать, но они с другими номерами. А триада уже в курсе, что портмоне пропал. Вот же…

Юрий поразмыслил и до него дошло, что он ненароком устроил.

— А тебя не срисуют? — спросил он. — Что ты полицейский… И меня вместе с тобой.

— Ну… Во-первых, я не совсем полицейский, а тем более не из Сиднея и даже не австралиец. Нас привлекли к операции.

— Понятно. Мишки-мимимишки[13]?

— Чего?

— Не заморачивайся. Пошли.

Полковник понял, что болтанул присказку Субботина-старшего, который сотрудников британской «МИ-6» называл «мимимишками». Что такое «мимимишки» Юрий не знал, а ковыряться в будущем не было времени.

Они быстро вернулись в отель и вместе поднялись в номер. Юрий вынул портмоне Никитенко из внутреннего кармана пиджака, аккуратно висевшего в шкафу, отдал Сэму, и со словами: «Я в туалет, на минутку», скрылся в санузле. Там он отлил, оторвал клочок туалетной бумаги и черкнув на ней китайский иероглиф «щуо»[14], положил клочок в карман.

— Готов? — спросил Сэм.

Юрий кивнул.

— На. За эту ленту потянешь, он вылезет.

Сэм протянул Юрию сумку-барсетку, сделанную из крокодиловой кожи из которой сбоку висел хлястик.

— Ух ты! — вырвалось у полковника. — Мечта гоп-стопа! Сюда и тэтэшник влезет.

— Для пистолета лента и сделана. Всё, как у обычной сумки, только защита специальная. Вроде как броне-пластины, но из специального сплава. Пулю «магнума» останавливают.

Юрий открыл замок.

— О, тут и мой портмоне! — он удивился. — Вот ты «жу-у-к»! Уже слямзил.

Сэм осклабился.

— Иди. Сказать, найдёшь, что?

— Найду.

Юрий вышел из номера и отправился в противоположное крыло этажа.

— Тук-тук-тук! — сказал он, и не ожидая ответа, отворил дверь, нажав на ручку. — Есть, кто ещё живой?

Он толкнул дверь вовнутрь, но входить не стал. Барсетку Юрий держал под левой рукой и развернулся к входу этим же боком. Так… На всякий случай. Но осторожность не пригодилась.

Из-за угла дверного проёма в зал выглянул Старший сын и грубо спросил:

— Чего надо?!

— Будешь хамить, я тебе глаз высосу и в унитаз выплюну, — весело и без тени агрессии сказал полковник. — Где Иваныч?

— Он занят! — бросила голова. Остального тела видно не было.

— А-а-а… Ну тогда ладно. Пусть сам за своим портмоне приходит.

Юрий развернулся и, не закрывая двери, зашагал по коридору обратно.

— Стой, стой… — закричали сразу два голоса и из номера выскочил Никитенко младший.

— Отдавай портмоне! — сказал он в спину Юрию.

Юрий развернулся.

— Ты кто такой, пацан? Где Иваныч?

— Тебе ж сказали…

— Ну, так и я сказал.

Юрий развернулся и снова зашагал к себе.

— Вот сука! — прошептали в спину.

Юрий оглянулся.

— Ты, баклан, рамсы попутал? С тебя штраф сотка баксов за неуважение к старшим.

Юрий вытянул за ленточку чужой портмоне, демонстративно открыл его и, отсчитав десять раз, вытянул пачку десяток.

— Со вчерашними двадцатью… Итого — всего минус сто двадцать.

Юрий швырнул портмоне в сторону Валерия Николаевича. Портмоне раскрылся и спланировал прямо к ногам Никитенко младшего.

— Вообще, я его с говняного туалетного пола поднял. Надо было больше комиссию взять.

Юрий с сожалением поморщился и шагнул в сторону портмоне. Валерий схватил кошелёк и, словно спринтер с низкого старта, рванул к себе в номер.

— Ух, поймаю! — вскрикнул полковник и быстро-быстро затопотал на одном месте ногами.

* * *

В своём номере он успел ополовинить трёхсотграммовую бутылку виски, когда в его дверь постучали.

— Сергей Григорьевич, я войду? — спросил голос Никитенко-старшего.

— Конечно заходите, Николай Иванович.

Дверь приоткрылась и вошёл Никитенко. Один.

— Добрый день, Сергей Григорьевич.

— Добрый.

Никитенко выглядел растерянным, но, так как был по натуре дерзким, прошедшим и Крым, и Рим моряком, старался не тушеваться в любой ситуации.

— Откуда, позвольте узнать, у вас мой портмоне?

— Я его у вас вчера выбил. Случайно.

— К-к-к… Как это… «выбил»?

— Машинально. Смотрю, лошок такой идётиз туалета, расхристаный… Да и вели вы, Николай Иванович, себя со мной, слишком вызывающе в последнее время. Вот и хотел я ваш «лапатник» в море выкинуть. С вашей золотой «Визой» и баксами. Да там десятки оказались. Всего двести зелёных рублей. Разве это для вас деньги? Карту бы вы восстановили. Это не ущерб. А паспорта там не было. Жа-а-аль.

Юрий, сказав это, потянулся, вытягиваясь в кресле.

— Вы, вы, вы… Вы, Сергей, бандит.

— А вы, Николай Иванович, видимо забыли, что вам ещё придётся вернуться в союз… В смысле… это… В Россию, мать нашу! А там я с вами совсем по-иному поговорю и с вашими сыночками хамоватыми.