Охотник на ведьм

В общем, если рассудить здраво, то я еще легко отделался. Взяли подписку о невыезде и отправили домой. Оружие забрали. Хорошо, что запасной ствол и глушитель со стилетом я хранил не дома. Трость стояла на самом видном месте, но она оперативников совершенно не заинтересовала. Думаю, они даже не разобрались, что спрятано внутри. С другой стороны, даже если бы и нашли — что с того? Эта вещь на тяжелый тупой предмет никак не похожа. А вот без пистолета — плохо. Те, кто постоянно носил оружие, меня поймут — первое время чувствуешь себя, словно без штанов. И вообще — как-то нехорошо получается. Можно сказать — странно. Посудите сами — вернулся я из Ватикана, никого не трогал, и на тебе: «здравия желаю и пройдемте». Ну хорошо — почти никого не трогал. Нет, так дело не пойдет. Эдак и до нежити будет не добраться — каждый шаг как под микроскопом. Дьявольщина! Какая сволочь меня проследила до этого сидельца? Подождали, пока уйду, и убили? Похоже, что так и было. Ведь сто процентов, что сели мне на хвост у его дома, не раньше. Иначе вообще труба — на мне целый труп, сброшенный в колодец. Ну и дела… Как назло, забот по горло. Надо ехать в Прагу, надо ехать в Ригу, надо здесь разбираться! Черт побери, как же все не вовремя… Теперь у меня две дороги. Первая — искать настоящего убийцу. Вторая — тихо сидеть и не возникать. Ждать, пока выяснят. Конечно, можно досидеться до того, что прямо в зале суда возьмут под стражу и навесят лет семь, а то и малость побольше. Но искать убийцу самому? Черт, это похоже на дешевый детектив; нет у меня такой возможности. И знаний, как это делать, тоже нет. Даже если принять во внимание тот факт, что я на девяносто процентов уверен, что знаю настоящего убийцу. Или, точнее сказать, заказчика. Думай, Айдаров, думай!

Дома было тихо и мирно. Небольшой бардак после обыска присутствовал, зверья нет — соседка к себе взяла. Господи, вот сейчас меня накрыло по полной программе. Мелочь, скажете вы? Зашла Вилия, заплаканная вся. Ничего не спрашивала, и слава Богу — рассказывать и объяснять желания не было. Вообще. Чаще всего так и бывает — пока неприятности касаются только тебя, все нормально, все можно вытерпеть и преодолеть. Это твоя жизнь, и совсем не важно, первая она или четвертая. Ты сам решаешь, что и когда делать. Даже дату своей смерти ты волен выбрать сам…

После уборки и горячей ванны я сделал чашку чая и уселся на подоконнике, наблюдая как Бакс обходит квартиру, вынюхивая чужие запахи. Следом за ним бродил Тишка, тоже, судя по всему, недовольный. Наследили, понимаешь! Не нравится вам, понимаю… Достал из кармана купленную по дороге сим-карту и набрал телефонный номер отца.

— Привет, папа! — в трубке слышался шум московских улиц.

— Шурка? Здравствуй. Ты куда пропал? Мама, понимаешь, за него волнуется, а он, видишь ли, даже позвонить времени не найдет. Думай немного, не маленький…

— Ладно, папа, лирика потом. Слушай внимательно…

— Что-нибудь случилось? — голос отца стал сразу серьезным. — Погоди немного, а то здесь очень шумно, — шум стал еще громче, потом будто дверь закрыли. — Слушаю.

— Дела, папа, не очень хорошие.

— Изволь выражаться точнее, Александр. По делу, — отец начал говорить рублеными фразами, будто командовал. Знаю я этот тон — когда так со мной говорит, значит, волнуется.

— Буду краток. На меня пытаются повесить дело. Убийство. В данный момент я дома, отпустили под подписку о невыезде.

Отец немного помолчал, потом что-то тихо сказал, но я не расслышал. Наверняка «непереводимая игра слов», не иначе. Ну, если выматерился, то это высшая степень раздражения — я сроду от него мата не слышал.

— Свидетели, улики?

— Насчет свидетелей — не знаю; прямых улик против меня нет, иначе бы надолго закрыли, а не на двое суток. Думаю, кто-то меня видел рядом с местом убийства и запомнил номер машины, она стояла неподалеку.

— Мера пресечения — подписка о невыезде? — уточнил отец.

— Именно так.

— Если предъявили обвинение, то по какой статье? Я в литовских законах не разбираюсь.

— Меня подозревают, а не обвиняют. Это большая разница.

— Небольшая это разница, Шурка. По какой статье?

— Статья? 129, часть первая. От пяти до пятнадцати.

— Деньги на адвоката нужны? — спросил он.

— Нет, спасибо, деньги у меня есть.

— Значит так, слушай меня внимательно, — отец немного помолчал. — Сейчас скину сообщение. Номер телефона. Это один мой старый друг, еще по Африке. Встретишься, расскажешь все как есть. Всех проблем он не решит, но прикрыть сможет. При крайней необходимости.

— О чем с ним можно говорить?

— В разумных пределах. Про наш разговор на озере помалкивай. Маме пока ничего не скажу, но сам понимаешь — если появятся проблемы, молчать не буду, врать я не привык. Все понял?

— Понял, — подтвердил я.

— Вот еще что, — отец несколько секунд помолчал. — У тебя есть доверенный человек? На тот случай, чтобы связались со мной, если тебя неожиданно закроют?

— Да, есть. Точнее, надеюсь, что есть.

— Девушка? Ты ей ничего не рассказывал и не знаешь, как она отреагирует?

— Так точно, — кивнул я, будто отец мог меня видеть.