Охотник на вирусов

Дождь стучит по крыше «вольвочки» неутомимо и однообразно, словно засыпающий барабанщик. Японский кассетник обволакивает салон мягкой уютной музыкой. Всякий, кто проходит мимо, сразу понимает, что это вот и есть счастье — сидеть в теплой машине, слушать, как мелодия дождя сливается с аккордами нестареющего «Пинк Флойда», и наслаждаться дымком американской сигареты. Несколько раз хлопает входная дверь. Каждый раз вглядываюсь в придавленные дождем фигуры. Не то, не то, типичное не то.

А вот и Элли. Плащ, поднятый над головой, делает ее похожей на встревоженную птицу. Упоительная музыка сбегающих по ступеням каблучков — до нее далеко и унылому дождю, и неистощимому на выдумки ансамблю. Самый волнующий аккорд — заключительный. И падали два башмачка со стуком на пол. И воск слезами ночника на платье капал… Платьишко на ней, конечно, так себе, серенькое. Это заметно даже в тусклом свете прилепленных к козырьку над входом фонарей. Но если девочку приодеть… вызвав предварительно в Москву на курсы переподготовки…

«Вольвочка» плавно трогается с места и подкатывает вплотную к лестнице. Стекло уже опущено.

— Позвольте вас подвезти? Такой дождь, а вы без зонта.

Замерла на третьей ступеньке снизу. Острые коленки — как раз на уровне моих глаз.

— Боюсь, нам не по пути.

Она что, не отличает «вольво» от «Оки»? Придется вылезать под дождь. Но вначале — чуть громче музыку, чтобы девочке лучше было слышно. А теперь — галантно раскрыть над ее плащом зонт.

— Ради вас я готов изменить маршрут.

— И поехать за мной на край света, — с готовностью продолжает Элли.

— Где никто не сможет помешать нам, — невозмутимо продолжаю я.

— Помешать нам — чем заниматься?

Она оставляет мне слишком короткую паузу для ответа на столь прямой вопрос.

— У вас прекрасный автомобиль. Но я предпочитаю трамвай.

На мгновение отпустив плащ, Элли, как трехлетняя девочка, «делает ручкой» и, обогнув машину, уходит в темноту и сырость, постукивая своими давно вышедшими из моды каблучками.

Ага, все-таки отличает. Просто ломается. Значит, не все потеряно. Рано или поздно к этому глаголу всегда добавляется приставка «с». И падают два башмачка со стуком на пол…

А вдруг она с предрассудками?

Юрика я встречаю на вокзале. Неопрятный перрон, чумазые вагоны… Провинция. И, контрастом, Юрик: широкополая шляпа, элегантный плащ, изысканный галстук. Пижон. Такая демаскировка когда-нибудь выйдет ему боком. Но работу свою знает хорошо.

Суть дела я успеваю изложить ему еще в машине, по дороге в гостиницу. Номер для него освободится только завтра, а пока… вот, диванчик в Гришином «полулюксе». Сам Гриша дрыхнет на широкой кровати, крепко зажав в кулаке собственную бороду. Боится, что украдут его величайшую ценность. Проснулся, зевнул, ругнулся.

— Потише нельзя? Поспать не дадут. Я сдергиваю с него одеяло.

— Не надо дверь оставлять открытой. Вставайте, граф, вас ждут великие дела!

Решено. Гришу я отправляю на «Комету». Задача Юрика — расшифровка изображений.

— А ты что будешь делать? — интересуется Гриша, натягивая брюки.

— А я ложусь спать.

— Ты что, всю ночь это…

Изумленный Гриша делает — обеими руками — непристойный жест и с трудом успевает подхватить спадающие брюки. Юрик невозмутимо ухаживает за ногтями.

— Лично я всю ночь работал. А вот чем ты здесь занимался — это еще вопрос.

— Ну ладно, ладно — ворчит Гриша, застегивая пуговицы. — Охота тебе по ночам шастать. Ну, как эпилепсия? Был приступ? — И, не дождавшись ответа, поворачивается к Юрику.

— Слушай, тебе жена сухой паек выдала? Выкладывай! А то у меня от здешнего буфета уже изжога началась.

Если бы он так работал, как ест! Впрочем, пока к нему — никаких претензий.

На «Микротехнологию» я подъезжаю в пятнадцать с копейками. Представляюсь, как и положено, директору, он показывает меня начальнику ихнего ВЦ — энергичной женщине лет сорока пяти с угловатыми, как у школьницы, движениями.

Получив у нее «в полное и безраздельное распоряжение», как она выразилась, терминал, я начинаю рутинную проверку. На этот раз — с сетевого драйвера. Но он чист и прозрачен, как слеза младенца. Теперь — объектная библиотека…

За соседними терминалами появляются и исчезают какие-то тени, «петушок» трижды отмечает часовые интервалы, а я все запускаю в чрева компьютеров вирус-детекторы. И все они возвращаются ни с чем. Проверки по контрольным суммам и размерам тоже ничего не дают. Может быть, зря я все это делаю? Нет здесь никакого вируса…

Да, но почему директор ГИВЦа не вызвал нашего представителя и даже не сообщил о неполадках? И что там за странные нерасшифровываемые изображения гуляют по каналам обмена? И почему все приступы начинаются ровно в полночь, словно нечистая сила вселяется в компьютеры? А прекращаются они что, по крику петуха? Или все-таки по властному движению могучей, хотя пока и невидимой, руки?