Охотник: Охотник. Зверолов. Егерь

После управления я поехал в университет, нужно было выяснить насчет моего академического отпуска и восстановиться, перейдя на третий курс. Мои старые одногруппники уже на пятый перешли. Ничего, важнее восстановиться.

Прогулявшись по полупустым коридорам, я на свою удачу наткнулся на декана нашего потока. Меня он сразу узнал, обрадовался и, поспрашивав о службе (все знали, что я ушел на срочную), повел пить чай. Практика, никого не было.

Приняв документы, он пообещал за пару дней внести меня в списки третьего курса на факультет хирургического направления. Ведь до пятого курса у лечебников было общее направление, а уже потом выбор специальности, но вот я заранее и выбрал. Быстро написав заявление на возвращение к учебе, с деканом прошел в отдел кадров и там завизировал его. Все, дальше работа местных, а мне нужно будет появиться в университете с началом занятий. Зачетку и студенческий билет мне обещали выдать тогда же, я их сдал перед службой.

После этого я поехал к Михе. Тот недавно проснулся (до трех дня дрых беспробудно – каникулы после практики) и готовил полдник. Пообедав пельменями, я сообщил ему, что восстановился в универе, и получил от него сообщение, что заскакивал Лесенко («Разбудил, гад!») и передал контрамарки на его сегодняшнее выступление. Из всех друзей только Лева знал, кто я был на самом деле, кроме, конечно, службы на комитет, поэтому относился ко мне немного по-другому, в отличие от остальных приятелей. Я как-то Леве по доброте душевной подарил пару песен, натренькав на гитаре мелодию, тот развил, и вот сегодня в семь вечера у него первое сольное выступление в Московском театре оперетты.

Причем самое забавное, что песни были и его тоже. Только исполнял он их в моей прошлой жизни с начала семидесятых. Изучив тексты, Лева поорал в восхищении и обещал сделать из них настоящие шлягеры военных лет. И вот, наконец, после всех шлифовок и пробных версий было дано разрешение от худсовета на исполнение этих песен. А ведь Льву я их отдал почти два года назад, да и зарегистрировал тогда же, записав на себя.

Странно было: если с книгами мне дали открытую дорогу, то несмотря на то, что песни исполняли довольно известные авторы, все равно как-то тормозили их. Ладно, хоть со сценариями я особо не заморачивался, написал в шестьдесят третьем и шестьдесят четвертом ради шутки «Бриллиантовую руку» и «Кавказскую пленницу» с «Джентльменами удачи». После регистрации некоторые режиссеры проявили интерес, особенно Гайдай к «Пленнице» – тот, который снимал приключения Шурика. Но пока был молчок. Посмотрим, хотя в той жизни Гайдай уже начал ее снимать.

– Лева десять билетов притащил. Я дам Лехе и Валерке, они с подругами будут. Потом еще за родителями надо будет съездить. Они мне не простят, если пропустят первое выступление Левы.

– Это хорошо. У меня сейчас дела, хочу съездить в одно нужное место. Встретимся тут. Переоденемся – и поедем.

– Хорошо. Я тогда к родителям. Час туда, полчаса там и час обратно, как раз в шесть тут будем. Тебя подбросить?

– Да нет, я на метро.

Взяв из сумки некоторые документы, я зашел в сберкассу и, сняв десять тысяч рублей (повезло, что они были в наличии), поехал в тот самый «магазин», где в прошлый раз купил себе машину. Тогда я обманул директора автобазы, что прибыл от Аркадия Ильича из горкома партии. Нет, такой гражданин, конечно же, существовал, и был начальником директора базы, но меня он не знал. Вот и сейчас я ехал к тому же директору. А что? Старый начальник ушел на повышение, а данные нового я уже узнал. Не обманешь – не уедешь. Если даже обман раскроется, что они мне сделают? Я же уплатил, все честь по чести.

Выйдя из метро, я поймал попутку и спокойно доехал до нужной автобазы.

– Куды? – преградил мне дорогу усатый сторож у проходной. – Не приемный день.

– Что так? – поинтересовался я, незаметно суя ему трешку в лопатообразную ладонь.

– Делегация из посольства Африки, машины себе выбирают.

– Когда можно будет?

– Седня точно нет, завтра свободно – подойдешь.

– Хорошие не разберут?

– Тебе хватит подобрать.

– Директор все еще Михалыч?

– Он. Ты что, его знаешь?

– Так я у вас три года назад «Волгу» брал бирюзового цвета. Новую хочу.

Мы присели на скамейку у проходной, и сторож, закурив, поинтересовался:

– А старая что?

– Так меня в армию забрали, я ее отцу подарил. Вот, демобилизовался, хочу новую.

– Отец что, директор магазина? – неприязненно посмотрев на меня, спросил сторож.

– Да нет, диспетчер на автобазе. Мать медсестрой работает. Старшей. Сам зарабатываю.

– Это как же?

– Комбайнер я. У нас по пятьсот рублей за месяц в сезон бывает. Некоторые и чуть не по тысяче получают – те, что передовики производства. Вот и скопил, да и родители помогли.

У меня таких легенд было множество заготовлено, и ложь легко срывалась с языка. Кем я только не был за эти годы, даже золотодобытчиком с Севера.

– А-а, – сразу успокоился сторож.

– Так что там?

– Да я бы пропустил, но сам понимаешь… Там не только директор крутится, а и товарищи с верхов.

– Ясно. Завтра когда открываетесь?

– В девять приходи, как раз будет.