Охотник-убийца. Воспоминания оператора боевого дрона

До этого я испытывал двойственные чувства по поводу того, чем я собирался заниматься в мире разведки. Но просмотр видео с дрона сфокусировал меня. Это были террористы, и они были мертвы.

Я нашел свой главный интерес.

Но я понятия не имел, как этого добиться. Что я действительно знал, так это то, что с Управлением, вероятно, ничего не получится. Мой контракт с Вооруженными силами заканчивался только через три года. Это означало, что все, что я делаю для Управления, должно было проходить через Пентагон. Управление не сотрудничало с военными в программе беспилотников, у них была своя собственная. Так что, насколько я мог судить, в эту программу мне путь был закрыт. Здесь мне была уготована жизнь вербовщика агентов и сборщика разведданных по заданиям из какого-нибудь посольства. Что означало написание отчетов. Множества отчетов.

Когда я сказал одному из инструкторов, что хочу уйти, он посмотрел на меня так, будто у меня две головы. В армии нас учат ничего не бросать. Это не в нашей крови, и даже мысли о том, чтобы бросить курить, заставляют вас чувствовать себя слабыми. В тот вечер ко мне пришел главный инструктор.

— Зачем уходить сейчас? — спросил он, сказав мне, что я совершаю большую ошибку. — У тебя две недели до выпуска.

Он провел следующие два дня, пытаясь убедить меня остаться. Его последняя попытка была предпринята ранним утром в итальянском ресторане на нижнем этаже элитного отеля. Это было в середине одной из наших последних шпионских игр. Я остановился в отеле под чужим именем, в разгар поиска и сбора разведданных о заговоре против иностранной страны.

Шпион снял пальто и шляпу, затем сел. Он был шпионом старой школы времен холодной войны, с густыми усами. Он был на этой работе десятилетиями.

Он не терял времени даром. Вокруг было немного других.

— Немногим выпадает такой шанс, — сказал он низким голосом, отрепетированным за годы службы.

Я кивнул, потому что знал, что это правда.

— Ты создан для этой работы, и мы думаем, что тебе нужно пересмотреть свои планы. Почему бы тебе не взять еще несколько дней отдыха, чтобы все обдумать? Все останется между нами.

Мы разговаривали около тридцати минут. Но я уже принял решение. Я знал, что нужно было сделать и куда я хочу идти.

— Извините, — сказал я.

Последнее, что я помнил, это как он пожимал мне руку. Он встал из-за стола, надел пальто и цилиндр и направился прямиком в солнечное фойе. Он никогда не оглядывался назад.

Той ночью я сел в самолет и зарегистрировался в дерьмовом мотеле в Мэриленде.

Я ждал там своего следующего задания в тумане неуверенности относительно того, что будет дальше. Повсюду были разбросаны пивные бутылки и коробки из-под пиццы. У меня на двери больше трех недель висела табличка «НЕ БЕСПОКОИТЬ».

Глава 6. Коробка с дерьмом в мусорном городе

Я проснулся на старой заплесневелой раскладушке от криков.

— Прилет, прилет! — крикнули откуда-то из четырехэтажного здания. Я моргнул, просыпаясь. Пыль заполнила мои ноздри от раннего утреннего воздуха. Но прежде чем я смог сесть, в крышу вошла минометная мина.

Здание содрогнулось от удара, за которым быстро последовали еще двенадцать. Я отсчитывал, как долгие секунды на часах.

Вокруг меня на ржавых койках лежали двадцать других солдат. У некоторых, как и у меня, были проблемы со сном, и они просто лежали с открытыми глазами, глядя на фанерные потолки, из щелей в которых при каждом ударе раствора сыпалась пыль, и, вероятно, задавались вопросом, когда же все это обрушится, как лепешка.

Было всего 6 утра, впереди еще целый день минометных обстрелов. Местные жители, ставшие врагами, нападали на нас всю неделю, один за другим, окружая нас, как акулы, и мы мало что могли сделать, чтобы отомстить. И хотя наши люди могли нанести ответный удар, военные правила ведения боевых действий в то время не позволяли этого. Приятный подарок врагу из штаба, находящегося вдали от боевых действий, который беспокоился, что боевики ведут огонь из домов, занятых ни в чем не повинными мирными жителями. Но мы утешались тем, что эти минометы были недостаточно мощными, чтобы пробить здание. По крайней мере, пока.

Тремя месяцами раньше в номере мотеля в Мэриленде раздался звонок. Я получил назначение в разведотодел 82-й воздушно-десантной. Теперь я был недалеко от багдадского Садр-Сити, к северо-востоку от Зеленой зоны и опорника «Каллахан».

Наши комнаты провоняли плесенью и потом, казалось, что мы застряли в сортире, временами от мерзкие запахи вызывали тошнотные порыв. Это было похоже на тюрьму — или еще хуже. Наши койки были тонкими и скомканными, подушки были похожи на те, что дают в самолете. Не было никаких индивидуальных рабочих ламп, если кому-то ночью был нужен свет, ему приходилось включать фонари на шлемах. Прямо как шахтеры.