Охотник вверх ногами

И все же, скажут мне, на процессе Абеля была разоблачена советская шпионская сеть. Целая организация. Были названы имена.

Был назван Виталий Павлов — личность уже известная, давно погоревший в Канаде резидент. К моменту ареста Абеля Павлов в Москве — начальник, если не ошибаюсь, спецшкол Главного Первого управления.

Был назван Александр Коротков — бывший лифтер, ставший крупным начальником Первого управления. К моменту суда над Вилли Коротков давно уже помер.

Был назван Михаил Свирин, работник советской резидентуры в Нью-Йорке, где он находился под видом сотрудника секретариата ООН. К моменту суда он, разумеется, давным-давно вернулся в Москву.

Был назван финский моряк по кличке «Аско», якобы служивший курьером между Нью-Йорком и Москвой. Никаких следов «Аско» не нашли.

Еще до суда, сразу после явки в посольство США в Париже, Хейханнен назвал другого курьера, специально обслуживавшего резидентуру «Марка».

Курьер был якобы француз, работал в авиакомпании «Эр-Франс» и совершал регулярные рейсы между Парижем и Нью-Йорком.

Его кличка была, кажется, «Мар», настоящая фамилия — не то Ру, не то Леру, имя — либо Мишель, либо Марсель.

Поскольку «Марк» показал «Вику» только негатив снимка этого человека, описание внешности было весьма расплывчатым.

По просьбе американцев, французская контрразведка потратила на расследование этого дела несколько месяцев. Результат был, разумеется, нулевой.

Зато была названа Эллен Собелл, жена уже осужденного и отбывавшего в то время наказание сообщника Розенбергов Мортона Собелла (Соболевича). Только вот незадача: нерадивый Хейханнен связи с Эллен Собелл не установил, а предназначенные ей деньги, по собственному признанию, присвоил. Так что, Эллен Собелл так и останется лишь упомянутой. Излишне говорить, что самому Собеллу все эти разговоры ничем повредить не могли. Он был осужден, и никто не собирался судить его заново.

Появляется, однако, свидетель — он позже предстанет перед американским военным судом и понесет наказание — сержант армии США Рой Родс, бывший агент КГБ по кличке «Квебек».

Но Родс разоблачает только себя. Его показания никуда не ведут и ничем не могут повредить Абелю. Рой Родс никогда его не встречал, не слышал о нем. Зато низменная натура этого платного шпиона лишний раз оттенила благородство нашего главного героя.

Одна деталь меня смущает: завербованный в Москве, где он заведовал гаражом посольства США и попался на бабах и пьянках, Родс, после возвращения в Америку, обязался установить связь с советской разведкой, чего он, однако, не сделал. Не утверждая, что за это именно он был разоблачен, все же замечу, что, выдавая его американским властям, советская разведка ничего не теряла и, возможно, сводила счеты со строптивым агентом.

Подытожим: при том, что процесс Абеля был чрезвычайно громким (на аэродроме, когда его привезли из Техаса в Нью-Йорк, его встречало беспрецедентное количество журналистов), улов был удивительно ничтожен. Фактически нулевой. В подозрительном изобилии захватили технические средства связи (полые карандаши, болты, щетки) да шифры, которые позволили прочитать ничего не значащие сообщения. Ничего существенного найдено не было. Ни один действующий агент обнаружен не был. Ай да полковник Абель! Ай да молодец!

В 1969 году журнал «Советское государство и право», № 4/5, опубликовал статью А. В. Тишкова «Рудольф Абель перед американским судом». Она заканчивается словами:

«Ну, а Хейханнен, что стало с этим предателем? После суда над Абелем он окончательно спился. 17 февраля 1964 года в „Нью-Йорк Джорнэл Америкен“ и в других американских газетах появилось сообщение о том, что Хейханнен погиб в таинственной автомобильной катастрофе на одной из дорог США. Никто не сожалел о нем».

На то похоже. Тишков хочет, как будто, дать понять, что Хейханнена настиг карающий меч КГБ? Но, кроме того, не только никто, видно, о «Вике» не сожалел, но никто не стремился и к гласности в этом деле.

Представители ЦРУ утверждали, что Хейханнен умер естественной смертью. Но в городке Киин, штат Нью-Хемшир, где он жил, никаких следов его кончины нет. Их нет и в соседних городах.

Все, кто пытался узнать подробности гибели Хейханнена, упирались в глухую стену. В том месте, где, по сообщению печати, произошла смертельная катастрофа, никаких дорожных происшествий в этот день не зафиксировано.