Это значит, что, несмотря на безумные цены, существует парфюмерия, которой важна не цена сырья, а экстраординарные оттенки и уникальность запаха.
Многие парфюмеры мечтают об исключительном сырье, пусть даже индустрия дает средства на их использование лишь некоторым из них. И все же такая мечта – это и есть самая важная сущность парфюма.
То, что может дать тонкий аромат цветов нашему воображению, и есть главная загадка творчества. Я долго наблюдал за Жаком во время наших прогулок среди жасмина. Он то вспыхивал энтузиазмом, то о чем-то увлеченно задумывался. Он делился впечатлениями со мной, Сайедом или Джеком, но я понимал, что это по большей части диалог с самим собой. Это были как части головоломки, сложить которую мог только мастер-парфюмер. Особый запах жасмина вызывал в его голове дюжину других натуральных компонентов, которые он начинал мысленно соединять. Жак признался мне, что, когда он рос, вокруг было много полей жасмина. И как каждому жителю Грасса, ему нравилось, когда ветер приносил этот аромат утром и вечером. Когда он был еще совсем малышом, ему нравилось подбирать цветы на заводе отца, уносить их с собой домой, а вечером класть под подушку. Он очень точно помнил этот аромат. Это было началом его становления как парфюмера: дать волю своим эмоциям и записать их в памяти с помощью запахов. Парфюмеров учат классифицировать ароматы, каждому соответствует своя эмоция. Творчество – это калейдоскоп эмоций. Мне нравилось сопровождать Жака в этом ольфакторном путешествии, которое началось когда-то с цветов под подушкой. Когда он шутит, его лицо освещает детская улыбка. Это снова маленький мальчик, засыпавший, помня слова отца и ощущая аромат жасмина во сне.
Пионер и сборщики бензоина. Бензойная смола из Лаоса
«Господин Рок, Вам нужно обязательно приехать ко мне в Лаос. Уверяю вас, то, что я покажу, вам понравится». После этих слов в 2005 году по просьбе Франсиса я впервые отправился в Лаос, где встретился со сборщиками бензойной смолы из деревни Пхиенгди.
В тот вечер меня привели в большую полутемную комнату, освещенную только тремя тусклыми лампочками и очагом, горящим на глиняной плите в центре комнаты. В таких очагах крестьяне Северного Лаоса готовят еду, и дым, понимаясь вверх, покрывает сажей и копотью деревянные стены, потолок и пожитки, развешанные в корзинах. Большинство жителей деревни собрались, чтобы торжественно встретить Франсиса. Пхиенгди была первой деревней, с которой он начал работать более десяти лет назад и покупать собранный ее жителями бензоин. В глубине комнаты сидело около тридцати детей, притихших в ожидании церемонии.
Торжество было устроено и в честь моего приезда тоже. В те годы людей с Запада в этом регионе практически не видели. Для Франсиса был приготовлен сюрприз, который все жители деревни создавали в течение года. Это был дом, его собственный дом в Пхиенгди. Это был необыкновенный подарок. Можно только представить, какие чувства охватили Франсиса в тот вечер. Отныне он был одним из них.
Пятнадцатью годами ранее этот французский агроном переехал жить в Лаос, чтобы применить на практике свои идеи и убеждения в агролесоводстве. На севере страны он трудился без отдыха, чтобы сохранить важнейшее сырье, оказавшееся под угрозой исчезновения, бензойную смолу, исторический компонент парфюмерии. Ее собирают с тонкинского стиракса (
Прежде чем я приехал в северную часть Лаоса, путешествие навстречу бензойной смоле началось для меня во Вьентьяне.