Охотник за бабочками

Я не стал поправлять паПА. Обычно в дорогу берут не его, а горсть земли родной. Так написано в большой Галактической Энциклопедии. И это правильно. Представляете, если каждый оправляющийся в дальнюю дорогу возьмет с собой хоть немного дерьма? На всех не хватит.

Уже у себя на этаже, я неожиданно почувствовал, как ко мне возвращается чуть незабытое чувство охотника. Это не объяснить словами, это нужно ощутить. Азарт. Адреналин. В висках стучит.

Я быстренько принял душ и пошел в спальную комнату. После столь насыщенного дня жутко раскалывалась голова, а мне не хотелось завтра быть не в форме.

В спальной комнате я застал Кузьмича, который самым бессовестным образом забрался с ногами на мою постель, прыгал по ней и орал во все горло:

— И кометы, и солнечный ветер,
И метеоритных дождей полет,
Тебя, командир, работа
В Дьявольские Дыры зовет…

Иногда на него находит. Поэт хренов.

Спихнув Кузьмича с кровати, я залез с головой под одеяло, и подумал. Может быть, это и к лучшему? Пойти и найти ее. Может именно без этого я не смогу жить? Разве возможно забыть, как мягки ее волосы? Какое горячее у нее дыхание. И даже, как красиво, как аристократически она сморкается.

Я найду ее. Запросто. Как два закрылка облить горючкой.

Ведь я профессиональный охотник за бабочками.

Утром, ни с кем не попрощавшись, прихватив походный контейнер и Кузьмича в придаток, я пробрался к гараж, растолкал Вселенский Очень Космический Корабль и приказал начать предполетную подготовку.

Это только салаги думают, что взлететь так просто. Сел и поехал. Ничего подобного. Необходимо переделать кучу дел. Прикрепить на обзорном стекле голографию Ляпушки в лучшие минуты ее жизни. Смеющуюся, и еще счастливую. Рядом подвесить утепленную корзинку для Кузьмича. Он ей, впрочем, не пользуется, но всегда настаивает, чтобы она рядом была. Что еще. Прикрутить болтами к полу Ляпушкин каравай, который, тот же Кузьмич, без спроса, позаимствовал у паПА. Волк по этому поводу слегка обиделся. Но я справедливо полагал, что запасные системы жизнеобеспечения не помешают.

Пополнить Корабль последними сведениями из Большой Галактической энциклопедии, в частности, картами, маршрутами, новыми созвездиями и планетами. Мало ли встретиться по дороге.

Не забыть намалевать еще одну звездочку на широком борту Волка. Он сам об этом попросил. Сказал, что ему будет приятно иметь память о посещении Земли.

Перед закрытием входного люка выплюнуть на пол гаража бубльгум. Плохая, знаете ли, примета, тащить с собой в открытый космос всякую гадость. Вымыть руки с мылом и почистить зубы. И посидеть на дорожку.

Вот, пожалуй, и все приготовления.

Усевшись в командирское кресло, я открыл свеженький бортовой журнал, и написал:

- "11.03…75 гг. 04часа 32 мин. По Зем. Врем. Прощай Родина".

Ничего умного больше на ум не пришло, и, посчитав, что и этого достаточно, помахал пером, убрал бортовой журнал подальше с глаз долой. Все равно никто не станет читать то, что написал урод, а я сам и так все буду знать. А забуду, так или Корабль напомнит, или Кузьмич.

Поскучав в кресле еще тридцать минут, я не выдержал:

— Так мы взлетаем или как?

Корабль издал звук удивленно взлетающих ресниц.

— Там мы, командир, вроде только тебя и ждем! Лично я от нетерпения снова увидеть звезды аж маслом исхожу.

Это они обо мне так заботятся. Пусть, мол, командир попрощается в тишине с родным домом, вспомнит все хорошее и плохое. Что б на сердце в полете легко было. Молодцы.

— Тогда поехали.

Корабль, радостно взвизгнув, взревел топками, отличным слаломом пробрался между других кораблей и выкатил на стартовую площадку.

— Начинаю отсчет, — торжественно объявил он, — Одна тысяча девятьсот девяносто девять! Одна тысяча девятьсот девяносто восемь! Одна ты…

— А покороче? — Кузьмич опустился на мои колени и стал протискиваться за ремни безопасности. Для него, для Кузьмича, безопасность была превыше всего.

— Положено по инструкции, — доложил Корабль, но тут же смилостивился, — Можно и в обход, но как-то несолидно. Что скажешь, командир?

— Давай без солидности, — согласился я. Куда уж нам с рылами до солидности.

Корабль сказал: — "Есть", - быстренько досчитал до двух, потом до двух с половиной, потом до двух с четвертью, потом до двух с иголочкой, потом до двух с ниточкой, потом ему это дело тоже надоело, и он сказал:

— Старт.

На околосолнечной орбите, миновав Земные заставы и фильтрационные отстойники, Корабль притормозил:

— Куда дальше, командир?

Хороший вопрос требует хорошего ответа.

— А черт его знает.

Я, честно говоря, и сам не знал, что делать. Где находиться пресловутая галактика за номером "девять-девять-девять, ни мне, ни Кораблю известно не было. Никаких определенных планов также не существовало. Полагаться только на "авось" также не стоило. Нужен был план.