Охотник за мечтой

Мистер Томсон в бессловесном вопросе прочистил горло.

– Молодой и симпатичный, – пояснил мистер Мур.

– А-а, – неуверенно протянул мистер Томсон.

– В дни ее славы место консула занимал старый Баркер, – добавил мистер Мур доверительным шепотом, – он имел обыкновение говорить, что Майкл Брюс – красивейший дьявол, когда-либо ходивший на двух ногах.

– Конечно, – согласился миссионер.

– Ее любовник, понимаете. – Мистер Мур бросил насмешливый взгляд на Томсона.

Мистер Томсон поджал губы.

– Она уложила его в свою постель, когда ему было двадцать три, – продолжал консул, – а ей… о, должно быть, тридцать четыре или даже все тридцать пять. К тому времени она стала закоренелой старой девой. Вдвоем они объездили всю Турцию и Сирию. Она отличалась гордостью, как король, одевалась в брюки и скакала верхом, как турецкий паша; ее нисколько не заботило, что о ней думали. Замуж за Брюса она так и не вышла, хотя, говорят, он просил ее руки. Она заставила Брюса оставить ее здесь в одиночестве. Старый Баркер говорил, что она хвасталась этим, считая, что принесла благородную жертву ради того, чтобы он мог поехать домой и стать большим человеком, – мистер Мур покачал головой, – но, к великому сожалению, нельзя сказать, что ему это в конце концов удалось.

– Понятно, – снова произнес мистер Томсон. – Как… необычно.

Мужчины посмотрели на гроб, и каждый думал об остывшем, одетом в белое трупе, который они нашли после целого дня бешеной скачки из Бейрута лежащим непокрытым на нестерпимой жаре. Мистер Томсон чувствовал, что ему следует сказать несколько слов о расплате за неправедную жизнь, но жалкий конец, умирание покинутой всеми женщины среди нехристианских чужаков, мусора и руин заброшенной крепости были достаточным наказанием за ее грех давностью в четверть века. Мистеру Муру казалось просто невероятным, что чудаковатая старая Эстер Стенхоп, сумасшедшая Королева пустыни, когда-то могла обладать властью поработить такого покорителя женщин, каким был Брюс. Хотя мистер Мур никогда не видел леди Эстер при жизни, он хорошо знал ее по рассказам о ней и особенно по ее неутомимой вражде со всеми английскими консулами, включая его самого, так как он, к несчастью, попал в пределы орбиты ее интересов. Он знал ее как пожилую женщину, живущую в уединении, напыщенно произносящую пророчества, вмешивающуюся в консульские дела, жалующуюся на свои долги и рассылающую всем злобные письма из своей непоколебимой горной твердыни.

– Чрезвычайно необычная женщина, – пробормотал мистер Мур, – и с отвратительно острым языком, позвольте заметить.

– Да простит Господь ее душу, – тихо сказал миссионер.

– Аминь, – подытожил мистер Мур. – На такой жаре лучше всего побыстрее покончить с этим делом.

Мистер Томсон окончательно собрался с мыслями, поднял молитвенник и начал читать. Когда громоподобные слова эхом разнеслись по аллее, на границе мерцающего света тихо появился еще один английский джентльмен. Консул оглядел его, поприветствовал кивком и снова благочестиво потупился. Преподобный Томсон приостановил чтение на случай, если появившийся человек хотел выразить свою скорбь и настоящую привязанность к покойной и, возможно, желал найти утешение, подойдя ближе к умершей. Но опоздавший не подошел к гробу, а остался стоять немного в стороне и от слуг, и от отправлявших церковную службу. Это был высокий, хорошо сложенный мужчина, с волосами, черными, как вход в склеп, и глазами тоже черными как смоль. Одетый в сапоги и английскую охотничью куртку с пристегнутой на груди пороховницей, он преподобному Томсону, у которого нервы были натянуты до предела, показался похожим на сатану.

– Лорд Уинтер, – едва слышно шепнул преподобному мистер Мур.

Так как имя пришедшего ничего не говорило американскому миссионеру и так как лорд Уинтер ответил на приглашающий кивок мистера Томсона всего лишь безмолвным взглядом, тот возобновил службу. Хотя преподобный все еще не оправился от волнения, он отметил себе, что, во всяком случае, впоследствии описание происходившего странного погребения наряду с описаниями некоторых других происшествий во время его пребывания среди невежественных обитателей Востока, которые он занес в свой дневник, следует включить в книгу воспоминаний о путешествии. Лорд Уинтер со своей стороны не выразил ни намека на удивление или ужас от необычной сцены.