В полумраке раздался сонный вздох, какая-то возня, и через мгновение в просторном общем покое, куда выходили двери всех комнат, показалась хозяйка дома. Она куталась в узорчатую длинную шаль, кистями ниспадающую до пола и скрывающую светлую ночную рубаху; темные с проседью волосы, обыкновенно стянутые в узел, привольно рассыпались по плечам. Взглянув на встревоженного Венельда, она поплотнее запахнула шаль и ускорила шаг.
Когда прохладные ласковые пальцы коснулись лба, погладили виски, а нежный голос, так похожий на мамин, позвал: «Тур! Просыпайся, сынок!» — морок будто отступил, съ"eжился, обращаясь обычным ночным кошмаром. «Свияж!» — попытался удержать его колдун, но Тур уже просыпался, ощущал подле себя людей, видел доброе участливое лицо склонившейся над ним женщины и выглядывающего из-за её плеча Венельда.
Герта улыбнулась Туру, погладила по волосам, как маленького:
— Снова, да?
Он кивнул. Она покачала седеющей головой:
— Крепко он за тебя ухватился…
— Можешь что-нибудь сделать? — спросил Венельд. Какая-то важная мысль, пришедшая ещё во сне, не давала ему покоя, тревожила, ускользала. Герта пожала плечами:
— Что я могу? Знаний у меня никаких, так, крохи одни… Эх, мне бы учиться, покуда бабка была жива!
Тур с силой пот"eр руками лицо, прогоняя остатки сна, сел на постели, проговорил глухо:
— Однажды он до меня всё равно доберётся… Разыскать бы его!
— Разыщем, — откликнулся Венельд и лишь потом осознал, что всерьёз рассчитывает сделать это вместе с Туром. Вот до чего дошло! А ведь прежде и помыслить не мог о попутчике — всё сам, всё один… Стареет, не иначе!
Герта подошла к столу, затеплила огонёк в глиняном светильничке, задумчиво глянула на вновь показавшуюся в небе луну, вздохнула. Мужчины переглянулись. Когда она подняла светильник, откинула крышку сундука и склонилась над ним, Венельд и Тур вытянули шеи. С самого дна женщина выудила небольшой холщовый мешочек, подержала в руках.
— Что это? — не удержался простодушный Тур. Венельд уже по запаху чувствовал, что, и ему это крепко не нравилось. Он хмурил тёмные брови, кусал губы, однако молчал. Герта кивнула ему понимающе — знаю, мол, знаю, да только что ж тут поделаешь? — и протянула мешочек Туру:
— Сон-трава.
Тот улыбнулся:
— Спать, небось, стану крепко — никакому колдуну не пробиться? — он поднялся, потянулся могучим телом, прогоняя остатки кошмара. Венельд хмыкнул:
— Я бы на твоём месте особо не радовался.
— Что так?
Герта отодвинула тяжёлый стул, села, сложила на столе руки. Мужчины последовали её примеру.
— Сон-трава не так проста, как кажется. Она помогает крепко спать до рассвета, без кошмаров и сновидений, но может усыпить и навеки. Многое ей по силам! Положишь у изголовья — вещий сон приснится, судьбу свою наперёд узнаешь, так бабка моя говорила. Всякая нечисть от неё бежит. Кто знает, может и колдун твой убоится… А ежели нет, так, глядишь, попросту добраться не сможет.
— Ну так и хорошо ведь?
— Хорошо да не хорошо — больно уж своевольная травка. Тут и умеючи ошибиться недолго, — Герта махнула рукой совсем по-старушечьи, что было на нее не похоже. — Да только выбирать-то нам не приходится.
— Опасно, — обронил Венельд, морщась. — А ну как пробь"eтся колдун, а я разбудить не сумею — тогда что?
— И такое возможно, — не стала спорить Герта. Она вдруг всем телом развернулась к парню, заглянула в лицо. — А ты чего мучаешься-то, сынок? Подсобить, может, чем?
Т"eмные брови Охотника удивл"eнно поползли вверх. Тур усмехнулся, больно уж забавное лицо стало у Венельда. Как ребёнок, честное слово! Или не понял ещё, что матушке Герте многое ведомо — гораздо больше, чем она сама готова признать?
— Я… мысль какая-то промелькнула, покуда спал, а теперь вот… вспомнить никак не могу.
— Ну? — усомнилась Герта, взяла его за руки, поглядела в глаза. — И сейчас не помнишь?
Венельд откинулся на спинку стула, аккуратно высвободил ладони. Вспомнил, понял Тур. Герта догадалась тоже, улыбнулась одними глазами:
— С нами-то поделишься, али как?
Парень хмуро кивнул:
— Не знаю, как ты это делаешь, да только и впрямь помогло. Ты мне скажи, муж твой давно помер?
— Муж-то? — растерялась Герта. — Да уж несколько лет как… Лее тринадцать было… — Зрачки её вдруг расширись, рот округлился. Венельд покивал:
— Вот и я о том же.
Тур переводил встревоженный взгляд с одного на другую. Да о чём они?!
— Сам посуди, — заметила его растерянность Герта. — Не человек ведь она! У тебя как колдуна из головы выгнали, так деревяшки твои и не поднялись больше. А Лея-то после смерти отца ещё несколько лет прожила…
— Но это же невозможно… — начал было Тур. Венельд перебил:
— Значит, есть ещё кто-то.
— Ещё один?! — всполошилась Герта.
Венельд пожал плечами: — Есть другие предположения?
— Погодите-ка, — начало доходить до Тура. — Так ведь сопровождающие без хозяина не живут…
— О чём и речь, — хмыкнул Венельд. — Думай, хозяйка! Нанимал, может, муж твой кого…
Герта вскочила, заходила туда-сюда: