Охотник за смертью: Честь

— Не знаю, — развел руками Оуэн. — Наверное, для того, что с тобой будет, еще нет названия.

— Оуэн, когда я думаю обо всем этом, у меня такое чувство… Скажу тебе честно, мне страшно.

— Нам всем страшно, и тут нечего стыдиться. Неизвестное всегда пугает. Даже гусеница боится становиться бабочкой, хотя инстинкты заставляют ее строить кокон. Но если мы не в состоянии контролировать происходящие с нами изменения, остается только… получать удовольствие от процесса. И помнить о том, что рядом друзья.

— Знаешь, я тут наблюдал за прокаженными, и мне пришло в голову… С ними ведь тоже происходят изменения. Хотя совсем другого рода. И если они воспринимают их с таким мужеством, мне тем более нечего бояться. — Мун смущенно отвел взгляд. — Похоже, у меня развиваются какие-то новые способности. Я вижу то… что от всех других скрыто. Это не телепатия, а скорее эмпатия. Как бы то ни было, можешь поверить мне на слово — мы здесь не одни. В джунглях что-то скрывается. Что-то, обладающее огромной силой.

— Армия хэйденов?

— Нет. Будь это представители моей расы, я бы сразу понял. То, о чем я говорю, живое, но оно не похоже на все, с чем я сталкивался раньше. Я чувствую, как в нем закипает гнев. И оно знает, где мы.

— А имя? У него есть имя?

— О да, — кивнул головой Тобиас Мун. — Его имя — Красный Мозг.

Хэйзел Д'Арк прогуливалась в приятном обществе своих альтернативных воплощений. Девушки оживленно болтали, сообщая друг другу о привычках и характерах собственных Оуэнов. Внезапно на их пути выросла закутанная в плащ женская фигура. Троица едва успела остановиться. Прокаженная преклонила колени перед Хэйзел.

— Прости мою дерзость, о благословенная, но ты Хэйзел Д'Арк, освободительница Голгофы?

— Ну, положим, — пробормотала Хэйзел. — Хотя сказать, что я освободила Голгофу одна, будет некоторым преувеличением. Чем могу помочь?

Прокаженная откинула капюшон, открыв обезображенное болезнью лицо. Волосы почти полностью вылезли, обнажая желтоватый череп; сквозь дыру, прогнившую в левой щеке, виднелись зубы. От несчастной исходил тошнотворный запах разложения, хотя Хэйзел и ее подруги старательно делали вид, что не замечают этого. Женщина вытащила из-под полы плаща исхудалую руку, на которой осталось только два пальца, и умоляющим жестом протянула ее Хэйзел.

— Господь коснулся тебя, ты способна творить чудеса. Я столько раз видела это в голографических сериалах. Умоляю, сотвори еще одну чудо. Излечи меня.

Ошеломленная, Хэйзел невольно подалась назад.

— Но я… я не могу. Я никогда никого не исцеляла.

— Неправда. Тебе наносили смертельные раны, и ты моментально исцеляла их. Ты избранница Господа. Возложи свою руку мне на голову, и я буду здорова.

Хэйзел бросила умоляющий взгляд на Миднайт и Бонни, но те были настолько поражены неожиданной просьбой, что не могли вымолвить ни слова. В полной растерянности Хэйзел вновь взглянула на несчастную. Не придумав никакого иного выхода из затруднительного положения, легендарная героиня протянула покрытую мурашками руку и опустила ее на затылок женщины. На несколько мгновений обе замерли в ожидании.

Однако не произошло ровным счетом ничего. Подождав еще немного, прокаженная тяжело вздохнула и поднялась с колен.

— Спасибо, что не отказала в моей просьбе. Видно, вера моя не достаточно тверда. Больше я не буду тебя беспокоить.

Она подняла капюшон и медленно заковыляла прочь. Хэйзел долго смотрела ей вслед, потом внимательно осмотрела собственную ладонь и принялась яростно тереть ее об одежду. Вдруг, поняв, что за ней наблюдают другие прокаженные, она остановилась и виновато огляделась вокруг.

— Если бы только я и в самом деле могла ей помочь…

Никто не ответил на ее слова, и, постояв еще немного, Хэйзел двинулась вдоль по улице. За ней на некотором расстоянии следовали Бонни и Миднайт.

Хэйдены атаковали Миссию уже на следующий день. Дождь лил так, словно вознамерился окончательно размыть несчастную планету, но измененные люди, казалось, не замечали извергающихся с неба потоков. Они хлынули на поляну с разных сторон. Густые заросли не выдерживали безжалостного натиска, деревья превращались в щепки под ударами могучих рук, приводимых в движение сервомеханизмами. Часовые на башнях подняли тревогу, и все прокаженные немедленно устремились к стенам, полные решимости защищать Миссию до последнего. Сотни хэйденов окружили деревянную крепость. Они атаковали в полном молчании, без боевых кличей или оскорбительных выкриков. Все новые и новые воины выходили из зарослей — высокие, красивые, как ожившие боги, и устрашающе элегантные.