Охотник за смертью: Судьба

Внешне Донна Силвестри выглядела пухленькой, добродушной тетушкой-хлопотуньей. Старомодная, уютная, заботливая, она всегда была рада дать любому выплакаться на ее объемистой груди и с пониманием выслушать любую исповедь. А если ее «сердечная» улыбка никогда не отзывалась в блеклых, выцветших голубых глазах, то этого собеседники, как правило, не замечали. Донна Силвестри слушала внимательно, в нужных местах одобрительно поддакивала... и никогда ничего не забывала. Все полученные когда-либо сведения хранились разложенными по полочкам в закромах ее памяти, пока не всплывали в самый неожиданный момент. Причем когда какой-нибудь бедолага обнаруживал, что Блоку известно то, о чем, по его наивному убеждению, не ведал никто, ему и в голову не приходило заподозрить в чем-то столь сострадательную и великодушную тетушку Донну. Заподозрить ее было все равно что обвинить родную мать.

Кардинал Брендан поклонился Донне Силвестри и Шантелль. Обе дамы вежливо кивнули в ответ.

— Прошу прощения за вмешательство в столь интересную беседу, Шантелль. — промолвил он, — но мне необходимо переговорить с тобой с глазу на глаз. Возник небольшой вопрос относительно придворного этикета.

— Я к твоим услугам, — отозвалась Шантелль. — Мы можем пройти в одну из боковых комнат. Там нам никто не помешает.

Она пошла первой, Брендан последовал за ней. К главному залу Парламента примыкало множество небольших комнат, где по давней традиции можно было без помех обсудить дела. Комнаты были звуконепроницаемы, удобны, в них не было окон, а единственную дверь украшал замок первоклассной прочности. Множество по-настоящему важных дискуссий проходили в этих небольших комнатках, практически все предварительные парламентские обсуждения. Истинные политики были слишком важными людьми, чтобы упражняться на публике. Некоторые комнатки были постоянно востребованы, там политики и аристократы обдумывали свои острые вопросы, которые они собирались швырнуть в лицо конституционной монархии. Бракосочетание для них являлось значимым событием, с которым различные аристократические и политические клики связывали свои интересы. Поразительно, но в то время, когда человечество стояло перед угрозой поголовного истребления многочисленными и могущественными врагами, многие думали лишь о том, как оказаться ближе к престолу или приобрести влияние на монаршую чету.

Спрос на приватные помещения был очень велик, однако Шантелль затребовала одно из них в свое безраздельное пользование. Возражать ей, как водится, никто не решился.

Она открыла дверь собственным ключом, пропустила Брендана, а потом, затворив дверь за ним и за собой, заперла замок. Комната была пустой, если не считать рабочего стола и комплекта стульев. Удобств не имелось, ибо это помещение предназначалось не для проживания, а для сугубо деловых, а то и судьбоносных встреч.

Шантелль повернулась лицом к Брендану, и кардинал отвесил ей низкий поклон.

— Все идет хорошо, пока, — сказал он, слегка нервничая. — Эльфы следят за безопасностью настолько тщательно, что даже призрак не заявится сюда незваным. Помех к тому, что мы запланировали, не ожидается.

— Мы? — холодно переспросила Шантелль. — Не обольщайся, кардинал, это целиком мои планы. Все, что здесь произойдет, должно произойти только в соответствии с моей волей.

— Конечно, — торопливо согласился Брендан. — Мне и в голову не приходило посягать на твой авторитет.

— Еще бы тебе пришло! Да возникни у меня хоть малейшее подозрение насчет того, что в твоей башке завелись собственные мыслишки, я давно велела бы пристрелить тебя и заменить кем-нибудь другим. Поэтому слушай внимательно, а болтай поменьше, говори коротко и по существу. Я не хочу слишком уж надолго оставлять все дела на попечение Донны Силвестри. Конечно, кое в чем голова у нее варит, но в конечном счете и ты, и она не более чем исполнители решений Блока. Мне нужно быть на месте, чтобы самой держать все под контролем.

— Конечно, Шантелль. Роберта и Констанцию, как ты и велела, развели по разным комнатам. Сейчас они варятся каждый в собственном соку, в отдельном помещении.

— Хорошо, — сказала Шантелль. — Я думаю, что пора привести их сюда, чтобы я объяснила им истинное положение вещей и указала на их настоящее место. Начнем с Роберта. Во-первых, в него заложена базовая программа Блока, а Констанция для нас темная лошадка. А во-вторых, убивать его было бы крайне неразумно. Каждая из Сотни рук имеет немалую ценность. А вот Констанцию, если потребуется, легко будет заменить кем угодно.

— И если это потребуется, то в игру вступлю я, — неожиданно прозвучал новый голос: в углу, небрежно развалясь, сидел Кит Саммерайл.

Брендан вздрогнул от неожиданности и смутился. Малютка Смерть улыбнулся.

— Мысль о возможности убить королеву греет мне душу. Я, правда, отсек голову императрице Лайонстон, но ведь она к тому времени уже покинула свое тело. Так что это не в счет.