Охотник за смертью: Судьба

И вот теперь он снова готовился к свадьбе. Правда, на сей раз все вроде бы должно быть по-другому. Он любит невесту, она любит его. Их окружает целая армия людей, считающих своим долгом не допустить никаких неприятных сюрпризов. Казалось, ему следовало безмятежно радоваться своему счастью, ликовать, что столь восхитительная особа, как Констанция, согласилась стать его женой. Тем более что его ждала еще и корона конституционного монарха этой чертовой Империи. Если, конечно, названная Империя в течение нескольких ближайших дней не будет, к чертям собачьим, уничтожена Шабом, «возрожденными» или хайденами.

Эта мысль заставила его вспомнить о том, что ему, боевому офицеру, в такое время следовало бы находиться на войне с остатками Имперского флота, а не участвовать в помпезной церемонии, затеянной исключительно для того, чтобы отвлечь людей и не дать им взглянуть в глаза своей судьбе. Увы, как и в прошлый раз, его мнением никто не интересовался. К тому же ему давным-давно пришлось отказаться от капитанства, чтобы стать главой семьи. А человеку, который должен стать королем, никто не позволил бы рисковать собой в сражении.

— Пожалуйста, сядь, Роберт. У меня уже в глазах мельтешит, — подала голос из угла комнаты Адриенна. — Побереги свою прыть для брачной ночи. У тебя нет решительно никаких причин для беспокойства. Церемония продумана, подготовлена и отрепетирована до мелочей. Эльфы начеку, так что никто не посмеет даже кашлянуть не так, как предусмотрено сценарием. Освещать торжества в голографическом эфире будет Тоби Шрек, и можно не сомневаться в том, что вы с невестой предстанете перед публикой в самом выгодном свете. А сейчас, пожалуйста, сядь, а то, не ровен час, выскочишь из своего свадебного костюма.

Буркнув что-то совершенно невразумительное, Роберт упал в ближайшее кресло и скрестил руки на груди, словно хотел в буквальном смысле удержать расшалившиеся нервы с помощью силы. Бакстер снова сунулся к нему с намерением что-то поправить, но удостоился столь сердитого взгляда, что предпочел заняться полировкой Робертовых туфель, и без того сиявших, как солнце.

Роберт бросил взгляд на свое отражение в висевшем на стене зеркале и уже не в первый раз ворчливо сказал:

— Неужели нельзя обойтись без этого идиотского цилиндра? Он мне не идет.

— Цилиндр и впрямь мало кому идет, — согласился Бакстер, не отрываясь от туфель. — Это часть традиционного ансамбля, сохранившегося от минувших столетий. Элемент стиля, а стиль, в конце концов, вовсе не обязательно должен иметь смысл. Этим-то как раз он и примечателен. Но переживать тут нечего: сразу по завершении церемонии шляпу снимают и несут под мышкой, чтобы можно было положить в нее перчатки.

— Я могу снять перчатки?

— Ну конечно, сэр. На это обращалось внимание на всех репетициях. После завершения обряда нельзя приветствовать гостей жестом руки в перчатке. Так не положено.

Роберт покосился на Адриенну:

— Хотелось бы знать, кто придумывает всю эту собачью чушь?

— Только не смотри на меня так, дорогой. Я никогда не разбиралась в моде и этикете, хотя мой покойный муж Финлей слыл записным щеголем. Порой он носил столь красочные наряды, что они запечатлевались на стенах и ныне являются людям как призраки ушедшего стиля.

Роберт, несмотря на мрачное настроение, слегка улыбнулся:

— . Почему ты все время говоришь «мой покойный муж Финлей»? Он ведь мертв уже довольно давно.

— О, не знаю, дорогой. Наверное, мне просто нравится звучание этих слов.

Шум приготовлений, доносившийся снаружи, сделался чуть громче, и лицо Роберта снова стало холодным и суровым.

— Что тебя тревожит, Роберт? — спросила Адриенна. — Тебя ведь устраивает брак с Констанцией, верно? Ты не по этому поводу дергаешься?

— Нет! Нет, во всей этой чертовой кутерьме я только в ней и уверен. Я люблю Констанцию всем сердцем. С Летицией ничего подобного не было. Но всякий раз, когда я думаю об этой свадьбе, о том, что надо стоять перед кардиналом и приносить обеты, у меня перед глазами появляется мертвое лицо моей первой невесты.

— Ну, на сей раз ничего подобного не будет. Все хотят, чтобы ваша свадьба состоялась. Решительно все.

— Я знаю! И в этом тоже определенная сложность. Все хотят этого брака, хотят, чтобы мы стали королем и королевой. Складывается впечатление, что мое мнение, как и в тот раз, никого не интересует. Я хочу, чтобы Констанция стала моей женой, но... я никогда не хотел стать королем. Черт, меня никогда не привлекала и роль главы Кэмпбеллов. И к тому, и к другому меня фактически вынудили. Я осознаю свой долг, но... Женившись на Констанции, не ставлю ли я ее жизнь под угрозу? Ты знаешь мою историю, большинство из моей семьи мертвы. Летиция погибла в день свадьбы... Может быть, надо мной тяготеет проклятие? Сглазили меня, что ли, а, Адди?