Охотник за смертью: Восстание

Валентин отправил их сюда под тем предлогом, что фабрика требовала к себе пристального внимания — вплоть до того дня, когда официально начнется производство новых космических двигателей. Он назначил на этот великий день пышную церемонию и устроил так, чтобы ее транслировали по всей Империи без предварительной записи, чтобы напомнить всем, и особенно придворным, о могуществе клана Вольфов. Собственно говоря, устроила-то все сама Стефания. Она убедила Валентина в необходимости подобной церемонии и путем долгих интриг сумела внушить ему, что они с Дэниэлом гораздо больше подходят для подобного торжества, чем сам Валентин. Прямой эфир открывал перед ней массу возможностей. Можно будет незаметно совать палки в колеса налаженного производства так, чтобы притормозить или даже вовсе остановить выпуск продукции, а всю вину свалить на Валентина. Такой провал ему не скоро простят. Останется только воспользоваться моментом и отобрать у Валентина фабрику. А тогда они еще посмотрят, кто будет управлять кланом.

Остаются, правда, местные мятежники, которых к знаменательному дню необходимо как следует приструнить. Но это как раз нетрудно. Кассар привез с собой целую армию верных ему людей, а на самой планете полно наемников. Туземцы даже пикнуть не успеют. С другой стороны, такое количество сил поддержания порядка может помешать осуществлению планов самой Стефании. Если заметят, что она или братец Дэниэл занимаются промышленным саботажем, никакой длинный язык им уже не поможет. Валентин с радостью ухватится за эту возможность и почти наверняка выгонит их из клана. Стефания на его месте поступила бы именно так. Оторвавшись от этих мыслей, она подняла голову и увидела, что Дэниэл невидящим взглядом уставился в созданное им самим «окно».

— Брось ты это, Дэнни, — мягко сказала она. — Наш с тобой отец умер, и с этим уже ничего не сделаешь.

— Нет. Папа не умер, — не поворачиваясь, ответил Дэниэл. — Ты же видела его при дворе. Эти проклятые Шабы его починили, и теперь он, как в тюрьме, заперт в своем разлагающемся теле. Он же узнал меня, Стефания! Заговорил со мной. Мы должны освободить его и вернуть домой.

— Ты видел только воина-призрака, — сказала Стефания, постаравшись, чтобы голос ее звучал твердо и спокойно. — Мертвое тело, которое и двигается-то лишь за счет сервомеханизмов и управляющего ими компьютера. С тобой разговаривала машина, имитировавшая голос отца. Вероятно, они взяли за образец его публичные выступления. Тот человек, которого мы знали, уже умер. Мы больше не нужны ему, Дэниэл. Забудь его.

— Не могу!

Дэниэл наконец-то отвернулся от окна. В его лице было что-то такое, что даже Стефания замолчала. Губы Дэниэла, обычно слегка надутые, были плотно сжаты, а взгляд выражал суровую решимость.

— На этот раз ты не сможешь меня отговорить. Я знаю, что поступаю правильно. Если есть хоть один шанс, что папа еще жив, я должен его спасти. Должен. Я столько раз подводил его, пока он был жив, что не могу поступить так же после его смерти. Тебе я не нужен. С саботажем ты разберешься сама — все равно это полностью твой план. Кассар в это время справится с мятежниками — у него богатый опыт в подобного рода делах. А я обо всем этом и думать больше не могу. Ерунда это все. Мятежники. Фабрика. Вольфы — прежде всего. Так было всегда.

Стефания выбралась из кресла и подошла к Дэниэлу.

— Ты мне нужен, Дэнни. Ты — моя сила. Останься здесь, со мной, хотя бы до церемонии открытия. Мы можем послать настоящих специалистов, чтобы они нашли отца и выяснили, что он сейчас такое. Так будет легче сохранить все в тайне. Ведь очень многие не хотели бы, чтобы наш отец вернулся.

По глазам Дэниэла сестра увидела, что он сдается, и почти сразу же он кивнул, против воли соглашаясь с ее логикой. Стефания вздохнула с облегчением. Дэниэлу нельзя было позволять действовать на свое усмотрение. Кто знает, что он может выкинуть в следующий момент? Она должна все время держать брата при себе, чтобы контролировать его слова и поступки. Дэнни всегда хочет, как лучше, но в отличие от самой Стефании не обладает ни умом, ни проницательностью. Она лучше знает, что нужно для блага семьи, и в ее планы не входит метание по всей Империи с идиотской целью. Милый папочка умер, и это даже к лучшему. Иначе Стефании самой пришлось бы его убрать. Он стоял у нее на дороге.

— Если я остаюсь, придумай, чем мне заняться, — сказал Дэниэл. — Я чувствую себя бесполезным грузом.

— Может, займетесь с моими ребятами? — предложил кардинал Кассар. — Церкви всегда нужны храбрые воины.