Охотники Дюны

На борту корабля Гильдии, несмотря на надежность стен, Уксталь не чувствовал себя в безопасности. Он, дрожа всем телом, тихо стоял в сторонке, наблюдая, как Геллика вышагивает взад и вперед возле большой бронированной емкости. За искривленным плазом стенки угадывался силуэт навигатора. Он был очень странным, и Уксталь не мог понять, таится ли в синтетическом голосе Эдрика скрытая угроза.

Навигатор обращался к нему, а не к Досточтимой Матроне, и одно это могло не понравиться Геллике.

– Старые Мастера-тлейлаксу умели создавать специю в аксолотлевых чанах. Ты заново откроешь для нас этот секрет. – За стеклом виднелось нечеловечески изуродованное лицо навигатора.

Уксталь неслышно застонал. Он уже убедился, что не способен решить эту задачу.

– Я уже давала ему это поручение, но до сих пор он терпел неудачи.

– Значит, он должен найти удачное решение.

Уксталь заломил руки.

– Это не такая уж простая задача. Целые планеты, населенные Мастерами-тлейлаксу, работали над этой проблемой во времена Великого Голода, совершенствуя технику получения синтетического меланжа. Я же один, и старые Мастера не поделились своими секретами с тлейлаксу Рассеяния. – Он судорожно глотнул воздух. Конечно же, это прекрасно известно навигатору Гильдии.

– Но если ваш народ такой невежественный, то как сумел он создать лицеделов, которые по всем параметрам превосходят прежние их модификации? – спросил навигатор.

Уксталь задрожал еще сильнее, он-то наверняка знал, что не его народ создал Хрона или его усовершенствованную породу лицеделов. Наверняка их просто нашли где-то в Рассеянии.

– Меня не интересуют лицеделы, – рявкнула Геллика. Она всегда враждебно относилась к Хрону. – Меня интересует доход от продажи меланжа.

Уксталь с трудом проглотил слюну.

– Если все мастера умерли, то их тайны умерли вместе с ними. Я тяжко работал, чтобы воссоздать их знание. – Он не стал говорить, что сами Досточтимые Матроны повинны в этом, так как Геллика не умела слушать критику в свой адрес.

– Тогда испытайте непрямой подход. – Слова Эдрика прозвучали как удар. – Верните к жизни Мастеров.

Идея оказалась для Уксталя полной неожиданностью. Конечно, он мог воспользоваться аксолотлевым чаном для воссоздания гхола старых Мастеров, если бы у него были жизнеспособные клетки.

– Но все они мертвы. Даже в Бандалонге все Мастера были убиты уже много лет тому назад. – Он вспомнил, как барон и Геллика радостно кормили слиней кусками тел Мастеров. – Где я возьму клетки для выращивания такого гхола?

Верховная Матрона перестала расхаживать по каюте и повернулась к тлейлаксу. Было такое впечатление, что она сейчас нанесет ему смертельный удар.

– И это все, что тебе нужно? Всего несколько клеток? Тринадцать лет ты не говорил нам, что тебе нужно всего несколько клеток для того, чтобы решить проблему? – В глазах Геллики заплясал рыжий огонь.

Он страшно испугался. Такая идея действительно никогда не приходила ему в голову.

– Я не думал, что это возможно! Мастеров больше нет…

Она зарычала на него.

– Человечек, неужели ты думаешь, что мы так глупы? Мы не разбрасываемся такими ценными вещами. Если схема навигатора сработает – если мы сможем продавать меланж Гильдии, то я дам тебе сколько угодно этих клеток!

Огромная голова Эдрика прижалась к плазу, выпученные глаза уставились на дрожащего ученого.

– Ты принимаешь мое предложение?

– Да, мы его принимаем. Этот тлейлаксу из Рассеяния работает на нас и живет только потому, что так надо нам.

Уксталь все еще не мог прийти в себя от этого откровения.

– Так… значит, некоторые Мастера остались живы?

Она улыбнулась страшной улыбкой, от которой маленький тлейлаксу едва не умер от ужаса.

– Живы? Ну, в каком-то смысле, да. Они живы в степени, достаточной для того, чтобы снабдить тебя нужными клетками. – Отвесив навигатору небрежный поклон, она схватила Уксталя за руку. – Я отвезу тебя к ним. Мы должны приняться за дело прямо сейчас.

Когда Верховная Матрона ввела его на нижний этаж занятого Матронами Дворца Бандалонга, в нос ударила нестерпимая вонь, которая с каждым шагом становилась все сильнее. Уксталь споткнулся, и Геллика поволокла его за собой как тряпичную куклу. Несмотря на то что Досточтимые Матроны любили наряжаться и обвешиваться дорогими безделушками, они не отличались особой чистоплотностью или разборчивостью. Геллика не обращала внимания на вонь, ей она казалась ароматом страдания.

– Они живы, но едва ли ты сумеешь чего-то добиться от их мозгов, человечек. – Геллика жестом приказала Уксталю идти впереди себя. – Но мы держим их здесь не для этого.

Неуверенным шагом он ступил в затемненную комнату. Он услышал булькающие звуки, ритмичное шипение респираторов, чавканье насосов. Уксталю показалось, что он попал в берлогу какого-то шумного смердящего зверя. Помещение было тускло освещено красноватым светом расположенных на полу и под потолком светильников. Он старался дышать как можно более поверхностно, чтобы его не вырвало от вони. Глаза постепенно привыкали к сумраку.