Охотники на людей: как мы поймали Пабло Эскобара

Недели в центре подготовки УБН, пожалуй, можно назвать самыми тяжелыми – намного тяжелее, чем обучение в Департаменте шерифа округа Уэбб в Ларедо. Инструкторами в центре FLETC работали отставные агенты ФБР и УБН. Они не давали курсантам права на ошибку и после провала двух тестов просто вышвыривали вон.

Курсантов заселяли по четыре человека в квартиру. Наша четверка сдружилась быстро, мы даже приглядывали друг за другом, вместе готовились к занятиям по вечерам. Это очень помогало после изматывающих тренировок и практических занятий, на которых профессиональные актеры разыгрывали учебные ситуации, чтобы обучить нас базовым навыкам слежки. Мы довольно быстро перешли от простых случаев к сложным. Занятия никогда не повторялись, и каждый курсант успел примерить на себя роль ведущего агента, чтобы подготовиться к работе в реальных условиях. Напряжение было невероятным: из-за ошибки инструктор мог в любой момент отправить курсанта домой.

У парня из нашей четверки – юриста из богатой нью-йоркской семьи – не заладились отношения с одним из инструкторов. Агент невзлюбил его с самого начала и всячески осложнял ему жизнь. Мы уговаривали нового приятеля не бросать учебу, и в конечном итоге он успешно окончил курсы. Однако, проработав несколько месяцев в отделении УБН в Нью-Йорке, он понял, что эта служба не для него.

За время обучения я ни разу не покидал базу. Я был в постоянном напряжении из-за бесконечных тестов и практических занятий, которые продолжались до десяти часов вечера, а ведь еще надо было готовиться к следующему дню! Впервые в жизни я усомнился, что мне это по силам. Немудрено: из сорока пяти поступивших курсантов обучение успешно закончили только тридцать. Многих исключили; кто-то ушел сам, не выдержав нагрузки. Я из кожи вон лез и старался сохранять позитивный настрой, потому что инструктора следили даже за настроением.

По воскресеньям я звонил отцу в Хеббронвилл и рассказывал, как прошла неделя. Обсуждая учебу и жизнь на ранчо, я успокаивался и заряжался энергией, которой хватало еще на неделю изматывающих тестов и тренировок.

А вот что мне понравилось – так это столовая, общая для курсантов из разных федеральных ведомств. Я в жизни столько еды не видел: столы были заставлены салатами, подносами с исходящей паром картошкой-пюре, овощами, жареной курицей и говядиной. Но даже при таком обильном питании к концу обучения я ухитрился похудеть с девяноста до восьмидесяти одного килограмма.

На последней неделе обучения я уже знал, что получу значок. Координатор группы сказал, что у меня хорошие результаты и я вошел в треть лучших курсантов в своей группе.

На церемонию по случаю окончания курса никто из родных не пришел. Многих поздравляли родители и жены, а я был один, потому что семье было не так-то просто добраться в Глинко из Техаса. И всё же, когда мне выдали документы и оружие, я был на седьмом небе от счастья и дождаться не мог, когда смогу кому-то похвастаться.

Я достал свой новенький блестящий значок агента УБН в маленьком аэропорту Брансуика, штат Джорджия, во время регистрации на рейс до Техаса. Видимо, я был не первым, кому пришла в голову подобная идея, и за годы работы сотрудники аэропорта повидали немало свежеиспеченных агентов УБН и ФБР, желающих покрасоваться перед отлетом домой.

Меня постигло жестокое разочарование: на мой новый чудесный значок никто и внимания не обратил!

СТИВ

Я уладил бюрократические формальности в Чарлстоне и в Куантико направился уже в костюме и галстуке. Точнее, почти пятьсот километров до Центра подготовки УБН костюм проехал в чехле для одежды, потому что костюмы и галстуки я ненавижу всеми фибрами души. Пиджак сковывает движения, галстук душит, а накрахмаленная рубашка по ощущениям напоминает картон.

Однако справочник предписывал свежеиспеченным стажерам-агентам, обучающимся по базовой программе, а значит, и мне, явиться в центр в деловой одежде, так что на последнем съезде с трассы, когда до Куантико оставалось несколько километров, я остановился у «Макдоналдса» и переоделся в костюм. Когда я прибыл в Корпус морской пехоты США, в котором мне предстояло провести следующие тринадцать месяцев, я заметил нескольких стажеров в джинсах и шортах. Их отправили обратно – переодеваться.