Охотники на лунных птиц

Лес говорил мне, что змеи так же боятся человека, как и люди змей, но на острове Чаппел это не могло служить утешением. Начитавшись и наслушавшись о змеях всякой всячины, я все-таки оказалась не подготовленной к встрече с ними. Они лежали повсюду, куда бы ни ступала нога. Свернувшись калачиком, эти серые отвратительные существа в блаженной истоме грелись на солнышке. В кустах расположились змеи. Боясь пошевельнуться, я стояла на небольшой скале, а надо мной распластались змеи, похожие на хлыст. Любое мое движение было небезопасным. Делала шаг и замирала, потому что они следили за мной своими немигающими глазками. Если я проходила мимо змей или пятилась, они оставались неподвижными, но, стоило только сделать резкий шаг в их направлении, змеи со скоростью молнии выскакивали из кустов или из-под скалы.

Я взяла с собой фотокамеру, и мне удалось сделать несколько кадров. Змеи вели себя перед камерой непринужденно. На своем пути я насчитала тридцать змей. Мне казалось, прошла целая вечность, пока я добралась до ожидавшей меня лодки.

— Мне удалось сделать несколько удачных снимков, — похвасталась я.

— Ну-у, — отреагировал Пит.

— Если не веришь, то полюбуйся на них сам, — посоветовал ему Лес.

Я взглянула на Пита. Видимо, он не сходил на берег. Однако теперь ему придется это сделать, чтобы не ударить в грязь лицом перед нами. С важным видом он направился к «лающим» кустам. Через минуту Пит крикнул мне:

— Где же твои чудища, Пэт?

И вдруг:

— Черт возьми!

Увидев первую змею, он испустил дикий вопль и отпрянул.

Не прошло и секунды, как мы снова услышали:

— Черт возьми!

Дальше он не пошел, а стремглав кинулся назад через кусты. Лес волновался, что, продираясь через кусты, Пит весь исцарапается. Однако остановить его было невозможно. Пит крушил все на своем пути, как бульдозер.

— Посмотрите на них! — заорал он, едва добежав до лодки. — Они такие огромные, такие… просто ужас! Представляете, лежат и смотрят на меня!

Когда мы отчалили от берега, мне было приказано встать к рулю. Лес заверил меня, что все будет в порядке:

— Здесь уж ты никуда не врежешься.

Братья Мортон (на острове Флиндерс им принадлежало старое аборигенное поселение Вибалина) на Чаппеле разводили овец. Однажды, когда нам пришлось ждать на Чаппеле, пока с корабля опустят овец, мы с братьями отправились охотиться на змей. Странное дело — страха как не бывало! Ведь мы как следует подготовились к такому мероприятию, надели толстые гетры, ботинки, плотные брюки. Во время «экспедиции» в мои обязанности входило лишь указывать «охотникам», где прячутся змеи. Мы их не считали — ловили и бросали в мешок, но мне кажется, что их было несколько десятков. Наверное, трудновато насчитать восемь тысяч змей за восемь лет, но именно эту цифру указал в своих записях преподобный Браунриг.

Надо сказать, что на этом змеином острове было и кое-что приятное. Взять хотя бы собаку Мортона Твида — отличную овчарку, натасканную на овец. Как-то во время очередного рейса за борт свалилась овца и поплыла к проливам. Том Мортон отправил за ней Твида. Минут через пятнадцать овчарка пригнала овцу к берегу. Тут ее выловили и втащили в лодку. К сожалению, у храброго Твида был один недостаток: его укачивало. Поэтому, когда мы возвращались на Флиндерс, он забивался в угол, закрывал лапой глаза и скулил от страха и недомогания.

Помня, за что был описан с корабля Пэдди, я всегда старалась заняться какой-нибудь работой, даже когда мне ничего не поручали. «Тогда никто не посмеет сказать, что мне не место на корабле», — думала я. Кроме того, мне почти постоянно приходилось кого-нибудь лечить. Я написала матери, чтобы она прислала мне справочник «Уход за больными в домашних условиях» — маленькую, но весьма полезную книжечку. Я изучила его от корки до корки.

В нем говорилось: «Человек, оказывающий первую медицинскую помощь, должен проявлять полное самообладание и такт, быть находчивым в экстренных случаях, не волновать больного. Проявленное сочувствие приносит больному утешение, ободряет его. Помощь следует оказывать незамедлительно, при этом оказывающему ее следует держаться бодро и спокойно».

Думаю, что составители справочника были бы недовольны тем, как я пыталась следовать их советам, но им, безусловно, польстил бы тот факт, что во время рейсов я постоянно обращалась к их труду. Пожалуй, главное, что мне не давалось на борту «Шиэруотера», — это психология.

Первый раз я попыталась проявить полное самообладание, как этого требовало наставление, когда мне пришлось выступить в роли сестры милосердия. В тот день Пит глубоко порезал руку, и я тщательно перебинтовала ее, использовав сначала узкий, а потом широкий бинт. Перевязку я сделала вполне профессионально и с гордостью рассказала об этом Лесу, когда тот зашел выпить чашечку чаю. Капитан пошел поглядеть на мою «работу».

Почти тотчас он вернулся.

— Поздно, — сказал он. — Питу пришлось снять повязку.

— Как?

— Она промокла. — Он сказал это так, как будто это само собой разумелось.

Справочник требовал «такта». Да какой в нем толк?