Охотники на мамонтов

— Хумма, хумма, иди в гору! — бормотал он.

На высоком берегу оврага стеной поднимался осиновый лес. Мамонты проложили тропу по самому краю над обрывом оврага. Тропа была вытоптана крепко. Видно, что стадо было большое, и что звери уже не раз проходили здесь, спускаясь к реке на водопой.

Охотники шли гуськом друг за другом, пока чаща деревьев не стала светлеть. Перед ними открылась выжженная широкая поляна, покрытая низким кустарником. Кое-где на ней торчали черные стволы горелого леса.

Несколько лет тому назад, в жаркую погоду, разыгралась гроза. Ударила молния в сухую ель. Дерево вспыхнуло, как свеча, от него загорелись кучи валежника. Ветер раздул лесной пожар. Большой участок выгорел дотла, пока огонь не был залит ливнем. Среди черных пней выросли высокие травы и ягодные кустарники. Летом густыми чащами поднимались тут целые полчища цветущих кипреев, кустилась земляника.

Охотники успели сделать только несколько шагов, как вдруг из-за кустов показалось стадо мамонтов. Здесь были и старые, и молодые. Совсем маленькие — приплод этого лета — жались к волосатым матерям. Хуммы мирно паслись среди кустов под охраной огромных клыкастых самцов. Старики угрюмо стояли по краям, как коричнево-бурые холмы. Они медленно шевелили мохнатыми ушами. А огромные хоботы их качались, как маятники гигантских часов.

Толстые слонихи держались в середине со своими детенышами и заботливо подзывали их, когда те пробовали отойти в сторону. Матери попискивали при этом тоненькими скрипучими голосами, похожими на слабый поросячий визг. И странно было слышать, когда такие звуки исходили от этих колоссальных и неповоротливых туш. Мохнатые горбы их были теперь не так высоки, как это бывает у них осенью. На обильных летних кормах мамонты сильно жиреют, и горбы их превращаются в настоящие мешки, туго набитые салом.

Охотники жадно смотрели на мохнатых великанов. У Волчьей Ноздри глаза сверкали, как у голодного волка. Он облизывался, как собака на жирную кость, и со смаком глотал набегавшую слюну.

Вдоволь насмотревшись, Волчья Ноздря толкнул тихонько локтем сперва одного, потом другого соседа и знаками показал, чтобы они шли за ним. Осторожно и низко пригибаясь, они почти доползли до края оврага, спустились вниз до самого ручья и здесь на глыбах известняка устроили совещание.

Они решили гнать мамонтов поближе к селению Красных Лисиц, к обрывистым берегам Большой реки, где для них давно уже приготовлена ловушка.

Погнать мамонтов! Три дикаря, одетые в меховые мешки, говорили об этом так просто, как будто это было стадо робких косуль.

Большерогие торфяные олени в ужасе шарахались в чащу, когда на лесной тропе показалась гигантская фигура вожака мамонтов. Могучие зубры и бизоны уступали им дорогу. Огромный серый пещерный и бурый лесной медведи не решались вступать в бой со взрослым хуммой. Даже свирепый северный носорог при всей злобности своего характера предпочитал не встречаться с чудовищными клыками хуммов.

Откуда же эта непомерная дерзость? Неужели эти волосатые люди, которые выучились таскать с собой палки с каменными наконечниками, страшнее медведей, зубров и огромных носорогов?

Охотники направились вверх по дну оврага, ближе к его началу, чтобы оттуда пробраться в тыл мохнатому стаду и начать пугать великанов. Это решение было принято, как самое обычное дело. Но прежде чем начать действовать, нужно было призвать на помощь силу Матери-матерей, покровительницы своего племени. Правда, магическое заклинание уже произнесено, но сейчас предстояло выполнить самую трудную задачу. Надо было заставить мамонтов итти туда, куда нужно.

Белую статуэтку снова вытащили из беличьего мешка. Все три охотника тихо шептали ей в уши ласковые слова и деловито рассказывали все обстоятельства дела. Время терять нельзя: нужно было только объяснить поскорей, куда должна быть направлена неодолимая сила заклинания. Пошептавши, охотники вскочили на ноги. Ао взял в руки статуэтку, быстро поднялся по крутому склону и осторожно высунул голову из-за края оврага.

Хуммы по-прежнему мирно паслись среди кустов на том же месте. Ао поднял белую фигурку Матери-матерей. Она должна была сама хорошенько осмотреть и стадо, и поляну, чтобы не вышло ошибки.

Через несколько мгновений Ао сбежал вниз. Надо было спешить. Дела впереди еще много. Охотники быстро зашагали в обход спокойно пасущихся хуммов.

Чего боялись хуммы

Время шло. Солнце уже стало спускаться, тени от кустов и деревьев становились длиннее.

Мамонты все еще продолжали неторопливо набивать свои необъятные желудки. Лесная поляна, богатая кормами, была для них настоящим раздольем. Густая трава, пестреющая весенними цветами, сочные лозы ивняков и жимолостей, горьковатые ветки молодых осинок и берез — все это было для них лакомым блюдом. Взрослые хуммы держались ближе к опушке, и можно было видеть, как они с треском ломали довольно толстые ветки. Их чудовищные коренные зубы, тяжелые, как жернова, растирали не только траву и листья, но и крепкую кору и древесину.