Охотники на мамонтов

– С тех пор прошло много лет, – резко сказала Крози, затем выражение ее лица смягчилось, глаза затуманились, и она грустно добавила: – Я делала ее для моего сына, брата Фрали, и не смогу отдать ее никому другому. Даже представить не могу, что эту накидку носит другой человек, но выбросить ее я тоже не могу. Вот и таскаю ее с собой каждый год как бесполезный кусок кожи. Все одно получается, что труд затрачен впустую. А если эта накидка поможет защитить животное, то все же принесет пользу и можно будет считать, что мои старания не пропали даром. Я хочу подарить тебе эту кожу, ведь ты так много сделала для меня.

Эйла взяла предложенный подарок, но на лице ее отразилось недоумение.

– Не пойму, Крози, о чем ты говоришь…

– Это не важно, – отрывисто сказала она. – Просто бери накидку и используй по назначению.

Мимо них быстро шел Фребек, направляясь к палатке; однако, прежде чем войти внутрь, он посмотрел в их сторону и довольно улыбнулся. Они улыбнулись ему в ответ.

– Я очень удивился, когда Фребек первым вступился за Ридага, – заметил Бранаг. – А вернее, я не ожидал его увидеть даже в числе последних.

– Он сильно изменился, – сказала Диги. – Конечно, он по-прежнему любит поспорить, но уже не так рьяно. Иногда он даже прислушивается к мнению других.

– Да, надо отдать ему должное, он никогда не боялся высказывать то, что думает, – сказал Бранаг.

– Наверное, это одно из его достоинств, – сказала Крози. – Я долго не могла понять, что Фрали нашла в нем. Но, несмотря на все мои уговоры, она все-таки приняла его предложение. Хотя, в общем-то, ему нечего было предложить ей. Мать его имела самый низкий статус, да и сам он вроде бы не отличался особыми дарованиями. Мне казалось, что она испортит себе жизнь, соединившись с ним. Но видимо, уже одно то, что он осмелился сделать ей предложение, говорит в его пользу. Похоже, он действительно любит ее. Вероятно, Фрали правильно оценила его, мне следовало положиться на ее мнение, – в конце концов, она же моя дочь. Нельзя судить о человеке только по статусу его матери или скудости Брачного выкупа, ведь у каждого есть шанс проявить себя с лучшей стороны.

Крози не заметила, как удивленно Бранаг посмотрел на Диги и Эйлу. По его мнению, Крози изменилась куда больше, чем Фребек.

Глава 32

Эйла взволнованно суетилась в пустой палатке возле своей лежанки. Который раз уже окидывая придирчивым взглядом место, отведенное ей на время Летнего схода, она пыталась найти еще какую-то небрежно брошенную вещь или незавершенное дело, еще одну причину, чтобы подольше задержаться на Рогожной стоянке. Мамут сказал ей, что, как только она закончит с делами, он поведет ее знакомиться с теми людьми, с которыми ее объединяет некая особая связь. Очевидно, он имел в виду мамутов – тех, кто принадлежал к очагу Мамонта.

Она отнеслась к этому знакомству как к своеобразному испытанию; наверняка они будут задавать ей вопросы, чтобы выяснить, действительно ли она имеет право принадлежать к их избранному кругу. В глубине души Эйла не верила в свою избранность. Она считала, что не обладает никакими особыми дарованиями или редкими способностями. Целительницей она стала благодаря тому, что Иза поделилась с ней своим мастерством и знаниями. Также не было никакой особой магии в общении с этими животными. Просто, когда ей было грустно и одиноко в пещере, она подобрала и вырастила осиротевшего жеребенка, а потом там же родился и Удалец, поэтому они и слушаются ее. Она подобрала Волка, потому что убила его мать, уже зная, что животные, выросшие с людьми, могут быть вполне дружелюбными. Во всем этом не было таинственной магии.

Оттягивая время знакомства, она уже успела осмотреть Ридага. Эйла задала ему несколько вопросов и прикинула в уме, что следует изменить при изготовлении следующей порции настойки. Потом он вышел из палатки и сел на землю рядом с Волком, как обычно собираясь наблюдать за окружающими. Неззи согласилась с ней, признав, что Ридаг стал значительно веселее. Радуясь за своего сына, эта женщина на все лады расхваливала Фребека, который в последнее время слышал – а бывало, и случайно подслушивал – столько похвальных слов, относившихся к его персоне, что испытывал легкое смущение. Эйла никогда не видела его таким улыбчивым и знала, что его хорошее настроение отчасти связано с одобрением и признанием его достоинств. Она понимала, как это важно.

Наконец, последний раз оглядевшись вокруг, Эйла привязала к поясу мешочек из сыромятной кожи и, вздохнув, вышла из палатки. Возле кухонного очага никого не было – видно, все разошлись по своим делам, кроме Мамута, сидевшего рядом с Ридагом. Почувствовав ее приближение, Волк поднял голову, что заставило оглянуться Мамута и Ридага.

– Все куда-то разошлись… Может, мне остаться здесь и побыть с Ридагом, пока кто-нибудь не вернется? – быстро предложила она.

– Со мной побудет Волк, – усмехнувшись, ответил Ридаг. – Никто из чужих не задержится здесь надолго, увидев его. Я сказал Неззи, что она может спокойно уйти. И ты тоже уходи, Эйла.