Охотники на попаданцев

– Ты и в ванной была с ним? – спросил я уже на выходе, за что получил ещё одну порцию негодующего взгляда в спину.

Привёл я себя в подобающий вид весьма скоро, лишь ополоснувшись. Бриться было не нужно. Оделся тоже быстро. Ольга уже ждала внизу, одетая в чёрное платье с глухим, украшенным жемчугом воротом, тонкие чёрные перчатки и широкополую чёрную шляпку с пышным ярко-жёлтым пером. Сборы вообще были недолгими. Через половину часа мы находились во дворе, где к нам присоединился штабс-капитан Баранов. Быстро сели в авто, разогнав мелких мошек – духов предвестников грозы, которых становилось всё больше и больше последнее время. Они даже в ясную погоду садились на провода и едва заметно светились крохотными бело-голубыми искорками, как огоньки, взлетающие над тлеющей бумагой.

Несмотря на то, что ехать было недалёко, мы, откровенно говоря, нервничали. Ольга держала руку на сумочке, в которой в дополнение к её крохотному дерриджеру лежал мой револьвер. Баранов задумчиво крутил кончик своего уса. А я сосредоточенно глядел вперёд и стискивал лакированное дерево рулевого колеса. Оно билось на камушках и ухабах, передавая спешность и психическую дрожь дороги пальцам. Две мои разночинные сути сейчас двигали мною в едином порыве, как бойцы, шагающие в ногу на боевом марше. Под стук походного барабана – сердца.

Когда же подъехали к больнице, то в дверь зашли торопливо, чуть ли не бегом. Сестра милосердия даже пискнуть не успела, а мы уже были в коридоре. Звенящее нервное молчание смешивалось с гулкими шагами подкованной обуви по жалобно скулящим доскам пола, словно шепчущим: «Ну сколько можно ходить? А ведь ходят и ходят».

Выйдя за поворот коридора, мы остановились. У входа в палату господина барона стояла пара громил под два метра ростом. Похожих друг на друга, как братья. Оба были в длинных плащах, из-под которых топорщилось нечто, похожее на оружие.

Громилы молча поглядели на нас, и из палаты вышел третий, неспешно и небрежно прикрыв дверцу, клацнувшую замком. Я посмотрел на Баранова. Тот сперва с вытянутым лицом осторожно положил руку на кобуру маузера, а потом медленно убрал.

Я понимал его. Вступить сейчас в схватку было бы безумием. Если противник имеет в своём арсенале то же автоматическое оружие, что и предыдущие враги, то несдобровать будет даже мне, не говоря уже об Ольге и штабс-капитане. И даже попытка задержать до выяснения – смертельно опасное предприятие, уж слишком не равны силы. А то, что это были именно враги, сомневаться не приходилось. И даже их мирное на сей момент поведение не могло изменить ничье мнение. Ведь часового у входа не было. И за углом не было. А ведь не мог не быть.

Громилы, не произнеся ни единого слова, двинулись в нашу сторону. Я стиснул набалдашник своей электроударной трости, коротко пискнувшей, и сообщив тем самым, что она готова к применению.

С каждым шагом неприятеля напряжение росло. Баранов сжал до хруста кулак. Ольга закусила губу, совсем как в тот раз, когда она голая держала ствол у виска, разве что крови сейчас не было. А у меня внутри Марк Люций зло отодвинул в сторону Евгения и приготовился к худшему.

– Вы позволите? – вдруг произнёс один из громил.

От неожиданности я даже не сразу понял, чего они хотят, а потом сделал шаг в сторону. Молодчики дружно сделали едва заметные кивки и прошли мимо.

Мы стояли и смотрели им в спину, пока те не шагнули за поворот, а потом бросились к палате господина барона. Дверь впустила нас внутрь, и мы остановились. Помещение было пустым. Только тумбочка и заправленная кровать.

– Чёрт! Чёрт! – вырвалось у Баранова.

Штабс-капитан выскочил в коридор и прильнул к окну, откуда можно было видеть вход в больницу, а потом ударил ладонью по подоконнику и в сердцах выругался совсем уж грязно, упоминая маму этих молодчиков и дефекты младенчества.

– Ну что, – начал я, обратившись к Ольге, – ты ещё хочешь сама искать того кукловода?

Она ещё раз поджала губу и решительно кивнула. Я вздохнул, а Баранов бросился по коридору к лестнице. Мы последовали за ним.

– На чём они убыли?! – заорал штабс-капитан на сестру, сбежав вниз. Та в испуге захлопала глазами, а Баранов взял её за белый ворот и подтянул поближе. – На чём они убыли?!

– Кто?

– Сейчас! Трое мужиков!

– К крыльцу подъехал небольшой грузовичок. Они в него прыгнули, – заикаясь, пролепетала сестра.

Она глядела на полицейского широкими, как два блюдца глазами, в уголках которых начали наворачиваться слезы.

– А Бодриков?! Живее отвечай!

– Его превосходительство час назад изволили выписаться. Доктор был против, но его превосходительство решительно настояли.

– Старый плешивый лис, – буркнул я.

Баранов коротко бросил на меня напряжённый взгляд, а потом схватил медсестру под руку.

– В участок отправимся. Свидетельницей будешь! – рявкнул полицейский и выскочил на улицу.

Нам ничего не оставалось делать, кроме как последовать за ним.

– Зачем она вам?

– Пока память свежая, опишет грузовик, – пробурчал штабс-капитан.

Он подвёл испуганную сестру милосердия к нашему авто и небрежно затолкал на заднее сидение, усевшись туда же.