Охотники на русалок

– Нет, – замотал головой Ханджар. – Хозяин ранним утром никогда к воде не ходит.

– Понятно, – резюмировала Марина. – Тогда бегом к озеру. И я, дура, сразу не сообразила. Наверняка он туда и отправился.

На берегу озера, там, где стояли уютные маленькие лавочки и где так любил по вечерам сидеть дядя, их ждал неприятный сюрприз. На берегу, прямо на песке, лежала перевернутая коляска Виктора Федоровича. Рядом валялась беспорядочно разбросанная одежда. Марина сразу же узнала дядин любимый льняной костюм. Около воды сиротливо стояли коричневые мокасины.

– Как это понимать? – растерянно спросила Марина. – Где он?

– Утонул, – угрюмо промолвил Ханджар.

– Утопился! – истерически выкрикнула Анжела и, закатив глаза, хлопнулась в обморок.

***

Марина вызвала службу спасения, а потом собрала всех на совещание в гостиной. Присутствовал также шофер Леша, который приехал недавно, но уже знал о ЧП со слов Ханджара. Она внимательно оглядела сидевших вокруг стола людей и негромко сказала:

– Никто ничего странного не заметил? Что мы расскажем спасателям? Почему дядя пропал? Нас наверняка будут расспрашивать. Мы все здесь – самые близкие ему люди...

– Кто близкий, а кто – нет, – вдруг заявила Анжела и промокнула платочком глаза.

– Ты кого конкретно имеешь в виду? – поинтересовалась Марина.

– Тебя. – Голос Анжелы вдруг зазвенел от злости. – До твоего появления у Виктора Федоровича даже мысли не было продавать дом. Или топиться. Все неприятности от тебя!

– Анжела, зачем ты так? – растерялась Марина. – Решение продать дом дядя принял задолго до моего появления. И потом, с чего ты взяла, что он утопился? Давай не будем ссориться, нам надо поддерживать друг друга.

– Я не собираюсь тебя поддерживать. Если Виктор Федорович... Если он... – Анжела едва не разрыдалась с новой силой, но сумела сдержаться и договорить: – Короче, если он не найдется, я здесь больше не появлюсь!

После этого она встала и, громко стуча каблуками, вышла из дома.

– Кто еще считает, что я во всем виновата? – Марина бросила взгляд на притихших мужчин. Те, не проронив ни слова, сосредоточенно смотрели на нее.

– Милицию звать, беда с хозяином, – пробормотал Ханджар.

– Мы уже вызвали службу спасения, – напомнил Леша. – Вдруг еще что-то можно сделать?

– Как ты думаешь, – обратилась Марина к водителю, – есть вероятность, что дядя отправился купаться?

– Никакой, – уверенно сказал Леша. – За этот год он здорово сдал. Я ведь в поездках помогал ему и видел, что передвигаться ему все труднее. Он молодцом держался, настоящий мужик, но ведь ходить самостоятельно уже совсем почти перестал, какое там плавать. Но самое главное – он и плавать-то не умел.

– То есть как? – изумилась Марина, которая никогда от дяди такого не слышала.

– Так мне он сколько раз говорил – полжизни прожил на курорте, а плавать не выучился. Я еще что подумал. Ведь если он вечером просил меня приготовить машину сегодня к одиннадцати, чтобы съездить в два места, значит, у него были четкие планы.

– Но в эти планы вмешался случай, возникла непредвиденная ситуация, которая им помешала, – конкретизировала Марина. – То есть дядя нарушил собственные планы не по собственной воле? Ты это хочешь сказать?

Леша утвердительно кивнул головой

– Анжела считает, что дядя мог покончить с собой, – напомнила Марина.

– Это ее дело. Я хорошо знаю Виктора Федоровича, у него характер железный.

– Милицию надо звать, – снова подал голос Ханджар.

– Сейчас позовем, – пообещала Марина и снова взялась за телефон. – Или спасатели сами позовут. Или не позовут. Вдруг произойдет чудо и дядя найдется?

Чуда не произошло, дядя не нашелся. Зато нашлась его предсмертная записка. Лист, выдранный из именного блокнота Виктора Федоровича, лежал на песке, придавленный камнем. Марина, Анжела и Ханджар настолько растерялись, когда пришли на берег и увидели печальную картину, что сразу просто не заметили его. Записку чуть позже обнаружил Ханджар и передал разбухшую от влаги бумагу милиционерам, которые приехали вслед за спасателями.

***

Вадим с самого утра пытался дозвониться Марине. Телефон был то выключен, то занят, то к нему никто не подходил. Наконец он услышал знакомый голос.

– Мариш, привет! – закричал он радостно. – Наконец-то, а то я стал волноваться. Нам обязательно надо сегодня встретиться для приватной беседы. Есть новости. Подробности – при встрече. Ты когда сможешь освободиться?

– Не знаю. Вероятно, уже никогда.

– Что это значит?

– Меня могут посадить в тюрьму, в КПЗ или куда там сажают людей, которых подозревают в убийстве.

Вадим на секунду потерял дар речи.

– Это что, шутка такая? Только мне не смешно.

– И мне не смешно. Я сейчас в милиции, давала показания. Теперь сижу в коридоре, жду, когда со мной будет разговаривать сам Карпачев.

– Марин, объясни толком, что происходит? Погоди, ты... правда в милиции?

– Да, и мне очень страшно.

– Тебя арестовали?

– Пока нет. Взяли какую-то подписку о невыезде. Может, после беседы с Карпачевым арестуют.

– Я сейчас приеду, не дрейфь. Скажи только, почему тебя туда привезли? Они что, шьют тебе убийство Тарана?