Охотники на шпионов. Контрразведка Российской империи 1903—1914

Наружное наблюдение установило их связи и круг знакомств в столице. Среди них был студент университета, с которым они занимались русским языком, сотрудники японского и китайского посольств и консульств, а также американские и английские представительства. Миура рассказал им об особенностях российской столицы и о ряде лиц, с которыми познакомился во время работы в посольстве. Среди них были морские офицеры лейтенант де Лаврон, капитан 2 ранга Катаев, курсистки Кажданская и Никольская, замеченные в политической неблагонадежности, и ученый-лесовод Марк Левин.

В начале 1903 г. Сиратори сделал предложение и женился на кассирше магазина, дочери полковника Е. П. Никуловой, для чего принял православие. После женитьбы Сиратори с женой и Токаки переехали в меблированные комнаты в доме № 15 на Итальянской улице. Здесь их частыми гостями были уже названные морские офицеры, а также сотрудник газеты «Русь» Шебуев, военный атташе китайского посольства и др. Департамент полиции установил за ними «самое строгое» наблюдение.

После начала войны японцы были уволены из магазина, но продолжали посещать американское, английское и китайское представительства. Они были замечены с пачками печатных изданий и почтовой корреспонденцией. Во время негласного осмотра комнаты на Итальянской улице в ней был обнаружен счет на имя лейтенанта де Лаврона, а также было установлено, что всю корреспонденцию японцы отправляли через американское консульство. При этом внешний конверт был адресован в Гамбург, а внутренний — в Токио. Свою корреспонденцию они также получали через американцев. Агентами наружного наблюдения было установлено, что всех своих знакомых они встречали в квартире всегда лично, «не допуская к открытию дверей на лестницу по звонку ни прислугу, ни хозяина».

В первых числах августа их посетил приехавший из Москвы Хори Сан. Сразу же после его отъезда негласным путем была получена информация, что Токаки 7 или 8 августа намеревается выехать за границу в Берлин. За японцами было установлено плотное наружное наблюдение, которое не позволило им скрыться. Днем в 2 часа японцы направились в американское консульство, где Токаки получил 400 руб. для поездки за границу.

В 10 часов вечера они вернулись домой, где их уже ждали сотрудники охранного отделения Департамента полиции штабс-ротмистр М. С. Комисаров, чиновник особых поручений И. Ф. Манасевич-Мануйлов, и. о. пристава 1-го участка Спасской части г. Санкт-Петербурга капитан Чеважевский, а также околоточные надзиратели Водопьянов и Грабовский. При обыске у японцев были обнаружены компрометирующие их бумаги, и они были арестованы. В ходе следствия было установлено, что Сиратори прекрасно владел русским языком и письмом и даже опубликовал в газете «Русь» серию статей под названием «Японские вечера». Токаки великолепно рисовал морские суда и замечательно знал технику сооружения и боевого оборудования кораблей. Арестовали также и Елену Сиратори, а на квартире была оставлена засада.

При обыске было обнаружено большое количество писем на японском языке, рисунки мин, минных заграждений и различного типа судов, а также заметки о состоянии воинских частей и составленная от руки морская карта с путем следования судов, обозначенным на ней пунктиром. Когда часть писем была переведена на русский язык, выяснилось, что в них содержались настойчивые требования усиленной осторожности. Все это давало основания для проведения дознания по обвинению их в шпионской деятельности.

Необходимость противодействия акциям японской разведки в начале XX в. заметно активизировала и другие спецслужбы Российской империи. В это же время наряду с Разведочным отделением Главного штаба русской армии автономно начала действовать агентура охранного отделения Департамента полиции Министерства внутренних дел Российской империи. В конце 1904 г. его руководство приняло решение об учреждении в структуре Особого отдела собственного специального подразделения — совершенно секретного отделения дипломатической агентуры. Его задачи определялись как «розыск международного шпионства» и наблюдение «за пребывающими в столице представителями некоторых держав, сочувствующих Японии». Однако Военное министерство и Главный штаб не были поставлены об этом в известность. Ведомственная разобщенность оставалась непреодолимым барьером на пути становления российской контрразведки.

Русско-японская война была первой войной за передел мира и сферы влияний. Именно поэтому и началась настоящая охота за секретами царских дворцов и тайнами придворной политики, которые во многом определяли механизм любой государственности. Военное противоборство России и Японии было, безусловно, выгодно Британии и США. За военными действиями Японии стояла сила Британской империи, стремившейся остановить продвижение русских в Тибет, Индию, Афганистан и Среднюю Азию. США стремились укрепить свое влияние на Дальнем Востоке и во всем Азиатско-Тихоокеанском регионе путем взаимного ослабления России и Японии.