Охотники парящих островов

Наверное, впервые пуститься в долгий перелет на большом дирижабле – это здорово. Кругом нет ничего, только небо и облака. Полная свобода. Лишь где-то, далеко внизу, угадываются очертания Разъяренной земли. О том, что там происходит, можно только догадываться. Но если повезет, то удастся рассмотреть огненные вспышки, расплескивающие вокруг себя длинные языки жидкого пламени, или громадные воронки пустынных бурь, пыль и песок от которых иногда поднимались даже на высоты нижних Островов.

А что можно увидеть из мутного иллюминатора? Ничего – лишь желтое ничто.

Ночью Дарт почти не спал. После ухода Охотников он далеко не сразу пришел в себя, а потом не смог сдержать нервного смеха, подхваченного Амелией. Ребята давились, затыкая рты рукавами, чтобы их не услышали наверху, но члены команды «Понтифика» никоим образом не давали знать о своем присутствии. Они никак не отреагировали даже на то, что случилось возле их корабля. Что, впрочем, было ожидаемо и разумно.

Взлет прошел тихо и почти незаметно. Если бы не легкий гул двигателя и небольшая вибрация корпуса, его можно было бы и не заметить. Разве что города вокруг больше не стало. Собственно, момент отлета Дарт благополучно проспал. Сон все же сморил его под утро. Лишь потом, проснувшись, он стал смотреть, как исчезает вдали каменная глыба под названием Тан. Здесь он родился, здесь вырос, но покидал Остров впервые. Остров, который действительно оказался просто куском камня, пусть и большим, пусть и загнанным в кольцо силовых структур.

В грузовом отсеке «Святого понтифика» сильно пахло прелым навозом. Если присмотреться, то в неверном свете было видно, как под ногами лошадей курится белый пар. И вроде бы убирать тут должны регулярно, до и после каждого рейса, а вон погляди – навоз все равно «горит». Дышалось тяжело, даже стекла редких иллюминаторов и те запотели. И ведь под ногами навоза почти не было – доски пола чистые, но щели большие, в палец толщиной. Похоже, там, внизу, располагалась еще одна палуба. И туда, судя по всему, заглядывают не так часто, как стоило бы.

Вот тебе и перелет – скорее сдохнешь, чем доберешься до места. Зато тайком и бесплатно.

Мерный гул двигателя мог бы убаюкать, если бы от вони не начала раскалываться голова. Дарт никогда особенно не страдал от запахов, благо в жизни ему пришлось понюхать всякой гадости: зачастую Проклятые устраивали логова возле городских сточных канав, да и сами они пахли не как весенние цветы. Но всякий раз знакомство с новым ароматом длилось минуты, изредка больше часа. Теперь же терпеть вонь пришлось долго… черт знает сколько часов. День минул, навалилась ночь.

Амелия всю дорогу ютилась возле одного из иллюминаторов, из которого слабо тянуло свежим воздухом. Девчонка прижалась лицом к стеклу и, не замечая бегущей по коже влаги, жадно вдыхала спасительную прохладу.

Дарт не беспокоил ее расспросами, не донимал пустыми беседами. Понимал, как ей, должно быть, трудно. Да, она оказалась не такой уж тепличной розой, как подумалось ему поначалу, но и повидавшей жизнь оторвой не была тоже.

Дарт сидел, прислонившись к стене. Он положил руки на колени, сомкнул кисти в замок, полуприкрыл глаза. Со стороны могло показаться, что парень спит, но он бодрствовал – и следовал рекомендациям наставников абстрагироваться от происходящего вокруг. Все видел, все слышал, но информация текла стороной, не затрагивая сознание. Когда случится нечто такое, что выбьется из равномерного потока, подсознание сразу это отметит. А пока – спокойствие и безмятежность, насколько это вообще возможно в клубах дурнопахнущего тумана.

Над далеким горизонтом поднялось солнце. А вскоре дирижабль начал снижаться. По плавной дуге, неспешно. Мерный гул двигателя заметно стих, но не исчез полностью.

До слуха Дарта донесся оклик Амелии. Он тут же вскинулся, выискивая взглядом девчонку. Та указывала куда-то в иллюминатор.

– Смотри. Что это?

Парень прошел к ней, выглянул. Сквозь мокрое стекло он первым делом заметил там, на посадочной площадке, суетящиеся фигурки людей – совсем маленькие отсюда, словно муравьи.

Наконец-то добрались!

Но внимание девчонки приковали не они. С контрольного маяка подавали световые сигналы – на его верхушке прерывисто, равномерно полыхали красные вспышки. Красный цвет – цвет опасности, предупреждение.

– Этого еще не хватало, – выдохнул Дарт.

– Что это значит?

– Скорее всего, ночью на город было нападение Проклятых. И серьезное. Возможно, кто-то из тварей все еще бродит неподалеку. Красный сигнал означает максимальную степень опасности.

– Но нас встречают.

– Не имеют права не встретить, иначе мы просто упадем. Запасы топлива не бесконечны.

– Значит, не все так плохо.

– Значит, внизу будут Охотники, – Дарт пристально взглянул на спутницу. – Они обязаны прикрывать гражданских.

Девчонка нахмурилась.

– Тогда подождем и не будем высовываться. Они же сразу уйдут, так?

– Да, пожалуй. Надеюсь, с разгрузкой торопиться не станут. Если рядом бродят Проклятые, Охотники уведут гражданских. Охрана груза, даже живого, не входит в их обязанности. Это наш шанс.