Охотники за алмазами. Открытие века

Всю долгую зиму колесил по тайге Виктор Гершанник. Тракторы увязали в незамерзающих болотах, с неимоверным трудом их вытаскивали. Пилили и рубили деревья, прокладывая просеки, разбирали лесные завалы. И методично, квадрат за квадратом, прощупывали тайгу.

Сейсмограммы отвозили на базу, где они попадали в руки инженера-интерпретатора. Он умел читать таинственный язык зигзагов и по ним различал «голоса» невидимых подземных пластов: каковы они, на какой глубине находятся… И на карте появлялись четкие контуры подземного рельефа.

Результаты радовали. Обнаружен гигантский подземный «холм», который лежал как перевернутая вверх дном чаша и, вполне вероятно, таил какие-то запасы нефти или газа.

Вернувшись из тайги, Виктор Гершанник, волнуясь, разложил перед начальником управления потертую рабочую карту:

— Вот здесь. В районе Шаима. Перспективная структура. Можно смело закладывать скважину.

На карте вместо пунктира — жирные линии. Перспективная структура — это почти открытие. Это ключи к подземным кладовым. Однако замки к тем кладовым будут открывать буровики. За ними последнее слово.

Весною 1959 года, едва началась навигация, по проснувшейся Конде снова двинулись караваны барж. Теперь в сторону Шаима плыли нефтеразведчики и везли громоздкое буровое оборудование. На палубе, подставив лицо встречному ветру, подолгу стоял Михаил Владимирович Шалавин. Начальник Шаимской экспедиции словно не чувствовал холодного ветра, радовался и улыбался. Это была в его практике первая экспедиция в тайгу, когда плыли не «на авось». Как бы трудно им ни пришлось, а впереди ждала удача: у него в руках был паспорт земли.

Нахлобучив шапку, в полушубке и валенках сидел с удочкой на корме Семен Урусов, еще не прославленный на всю страну буровой мастер, еще не первооткрыватель сибирской нефти, еще не депутат и не герой, и смотрел на дрожащую леску. Тайга — она всюду тайга, и ему не впервой отправляться на новое место. И думал он о том, что начальство на сей раз слишком уж уверенно обещало на собрании, что, мол, теперь-то у них в руках хорошие карты. А когда бурили без карт? Что-то такого случая Семен не помнит. И уверенным начальство было всегда…

А на другой барже плыл молодой инженер Геннадий Малахин, с виду похожий на студента-практиканта. Вместе с ним ехала к первому месту работы и жена, только что окончившая Московский нефтяной институт. И эта поездка на барже в глухую тайгу, к неведомой деревушке Шаим, была, по сути дела, их свадебным путешествием. Они были молоды и радовались жизни, не зная и не мечтая о славе, которая уже ждала их и струилась голубым светом над тайгой.

Им, нефтеразведчикам, предстояло сделать последний, но самый главный и трудный шаг к сокровенной кладовой Сибири. Нелегким будет тот путь — протащить по бездорожью без малого триста тонн металла… Зима не за горами, идет мокрый снег с дождем, а потом повеет снежная крупа. И при такой погоде, в обжигающий мороз, когда к металлу не прикоснись голой рукой, надо будет возводить вышку, смонтировать буровую установку и, расположившись в землянках, в палатках, в наспех срубленных бараках, питаясь консервами да макаронами, жить долгое время в тайге и бурить, бурить, бурить…

2

Зимой состоялась областная партийная конференция. В отчетном докладе секретаря обкома Евдокимова много места уделялось ударникам колхозных полей и промысловой кооперации, рыбакам и охотникам, лесорубам, судостроителям и многим другим труженикам, составляющим ядро и опору экономики области.

— Колоссальны богатства голубой целины области, озера и реки изобилуют рыбой. Из тридцати четырех видов тридцать являются промысловыми. Возьмем среднее течение Оби. Здесь каждый год добывается более ста тысяч центнеров нельмы, стерляди, осетра и муксуна. Из сезонного промысла рыбодобыча стала круглогодичной. На помощь рыбакам пришла новейшая техника. Население получает от тружеников «голубой целины» все больше мороженой, свежей, охлажденной, копченой, вяленой рыбы, — докладывал Борис Александрович. — На торговых прилавках и витринах городов страны можно встретить рыбные консервы с маркой наших комбинатов.

Сибирские таежные просторы богаты пушниной. Охотничий промысел и звероводство играют большую роль в экономике области. За последние годы многое сделано для обогащения фауны охотничьих угодий. Были завезены и хорошо прижились ондатра, норка, баргузинский соболь. Теперь ежегодно звероводы и охотники области дают Родине почти на девять миллионов рублей ценной пушнины, и добрая часть ее идет на международные торги, на валюту. Бурное развитие лесной и рыбной промышленности, охоты, звероводства и оленеводства создало прочную экономическую базу для коренных изменений в условиях жизни, труда и быта в прошлом униженных и бесправных малых народностей Севера…

И лишь в конце доклада Евдокимов сказал несколько слов о геологоразведчиках, в задачу которых входит «в короткие сроки разведать месторождения нефти, руд, угля, особенно газа». И все. Начались прения. Никто из выступающих ни разу не коснулся нефтеразведки…