Охотники за артефактами

Я взял наружную аптечку и пару подсумков на рюкзак – в случае чего, их легко можно бросить, – перчатки и носки. Хорошая обувь бессмысленна, если обуть ее на дешевый носок отечественного производства: собьется складками, натрет там, где можно и где нельзя, нога сопреет. Жуткое дело – обычная мозоль, если вот-вот Всплеском накроет и драпать надо, а ты не в состоянии. Да и зараза может попасть – я видел придурков, чуть не лишившихся ног из-за простого несоблюдения гигиены. А возьмешь Covert, к примеру, с антибактериальной пропиткой, точно на стопе сидящие, никуда не сползающие и идеально отводящие влагу, – и чувствуешь себя человеком.

Все-таки иногда деньги решают.

Как решили они для Пригоршни.

Деньги, семья, спокойствие. Небось, пузо уже наел. Стал как те депутаты из телевизора – дирижаблем.

Я расплатился с продавцом, накинув ему тысячу «на чай», засунул шмотки в новенький рюкзак, подхватил пакеты с тем, что в рюкзак не влезло, и вышел на летнюю улицу. Желание, впрочем, довольно смутное, позвонить Пригоршне и все-таки пообщаться, исчезло, оставив гадкий привкус во рту – вроде как с похмелья, хотя и не пил.

Теперь – дома переодеться, взять из еды того-сего и в путь.

В молодости как – бросался в любой омут очертя голову, но сам при этом думал, что все рассчитал. На самом же деле придумай ты хоть сто «планов В», хоть везде соломы постели, по закону подлости упадешь именно там, где ее нет.

Сейчас не то чтобы появилась осторожность – появилось осознание, что ты можешь потерять мир. Ну, или мир – тебя. Я смотрел на город сверху, из окна своей квартиры, слушал, как у соседей гудят трубы, как сигналят автомобили и смеются подростки, и почему-то думалось, что я вижу все это в последний раз.

В такси, везущем меня в Клин, я прощался с большим миром, спокойным и неповоротливым. Не как умирающий прощается с семьей – как старый больной кот, уходящий на очередную охоту. Он может вернуться, а может и нет.

Джига и Коба ждали меня в «Титанике», удобнее было пересекать Периметр там же, откуда выходил, но я решил сделать крюк, чтобы вооружиться – недалеко от Клина логово самого толкового торговца оружием, Спрута. К тому же Спрут все про всех знает. Одни говорят, он нашел артефакт «всевидящее око», и теперь ничто не ускользает от его внимания, другие – что он попал под очень мощный всплеск и приобрел некоторые особенности.

Странно, давно такого чувства не было, уныние – грех!

– Можно сделать музыку погромче? – спросил я и, не дожидаясь ответа, увеличил звук. Оказалось, до того, как я сюда сел, играл транс. Водитель был меломаном и понатыкал колонок везде, куда дотянулся. Машина завибрировала, запульсировала, будто забилось огромное сердце.

Водитель обрадовался и начал дергать головой в такт музыке. Поглядывая на меня с любопытством, он наконец не утерпел:

– А ты это… туда, да? Ну, в Зону?

– Сильно заметно? – спросил я серьезно.

– Ну как бы да. Вас всегда видно, – одной рукой держа руль, он протянул визитку. – Говорят, там ствол достать легко. Я купил бы пистолет. Сколько это будет стоить?

– Не, я таким не занимаюсь, – я взял визитку. – Отдам ее одному парню, вдруг его заинтересует. А сам чего не пойдешь за Периметр?

Парень завертел головой так, что чуть кепка не слетела.

– Спасибо, был уже. Не мое это. Надо крепкую психику иметь, чтоб все это видеть и умом не тронуться, – он посмотрел на меня с уважением.

За высотками современного вида мелькнула серая стена Периметра. Я расплатился с водителем, надел огромный рюкзак, пока еще легкий, и направился навстречу судьбе.

Стена Периметра делила Клин на две части – обитаемую и брошенную, где даже мутанты не селились. Обитаемую часть населяли в основном мигранты, деклассированные элементы и старики, которые «здесь я родился, здесь и умру». Периметр надежно защищал город от мутантов, но мощные всплески иногда сюда добивали, и электроника приходила в негодность.

Пограничный со стеной район заселили за год до появления Зоны, крашенные в оранжевый дома еще не успели полинять и облупиться; если не обращать внимание на траву по пояс в палисадниках, горы мусора во дворах и окна на первых этажах, забранные ставнями, можно подумать, что просто коммунальные службы работают плохо. Только пятиметровая бетонная стена Периметра говорила о том, что этот мир балансирует на грани.

За стеной виднелся каркас недостроенного дома и вышка накренившегося строительного крана. За следующим домом, буквально примыкавшим к стене, был КПП.

Наш институт сотрудничал со всеми, Иггельд был отличным дипломатом и заполучил друзей даже среди анархистов, потому я не сомневался, что меня пропустят.

Это раньше, когда стену еще не достроили, по Зоне ходили все кому не лень, сейчас все систематизировано, и просочиться туда без учета сложно. Не та стала Зона, там особо не забалуешь. Зато жируют вояки, которые пускают туда нелегалов за взятки, а при выходе берут хабаром. Вон, стоит паразит поперек себя шире, куртка на брюхе вот-вот лопнет, лицо – одни щеки. Видно, что с голода опух бедняга.