Охотники за душами

Сквозь стоящую в глазах пелену слез я вижу, как обмякает тело Феникса – пение ввело его в подобие какого-то дьявольского транса. Дэмиен выше заносит клинок, сейчас он пронзит сердце Феникса…

– БРОСАЙ ОРУЖИЕ! – раздается чей-то резкий голос. Внезапно нас окружает отряд полицейских.

Но Дэмиен только перехватывает каменный нож покрепче: он явно не собирается подчиняться приказу.

25

Покачиваясь на ходу, полицейский фургон направляется из Арундела в сторону Лондона. Вместе с другими задержанными я сижу в наручниках на твердой пластиковой скамье в хвосте машины. В фургоне все или пластиковое, или из крашенного серой краской металла, окна из бронированного стекла затянуты металлической сеткой – настоящая клетка на колесах. У задних дверей, отделенный от нас решеткой, с каменным лицом сидит полицейский, в руках у него электрошокер. Я уныло смотрю в окно. Сгущаются сумерки, облака на западе кажутся красно-фиолетовыми.

После всего случившегося я до сих пор не могу поверить, что арестована. Разумеется, я лишь жертва обстоятельств, но полиция обращается со мной как с преступницей, меня обвиняют в попытке ограбления, в «воспрепятствовании осуществлению правосудия» и в сопротивлении при аресте. Хоть я и знаю, что решительно ни в чем не виновата, но мне все равно стыдно, и я ничего не могу с этим поделать. Кажется, как будто я подвела родителей. Страшно представить, какие у них будут лица, когда они увидят меня в наручниках, в тюрьме…

И еще меня пугают Охотники. Дэмиен и его шайка сидят на противоположной скамье, прямо напротив меня. Руки их скованы наручниками, на глаза, как обычно, надвинуты капюшоны, головы опущены – только Дэмиен сидит прямой как палка и неотрывно смотрит на меня. Кажется, что воздух вокруг него холодный и неживой, словно тьма из его пустых глаз понемногу наполняет пространство. Рядом с ним меня немного подташнивает, такое ощущение, как будто меня медленно убивает радиация. Должно быть, страшно умирать от лучевой болезни.

– А знаешь, ты довольно красивая, – внезапно выдает он. За последние полчаса он не произнес ни слова.

Я ерзаю на скамье, безуспешно пытаясь укрыться от его волчьего взгляда. Он наклоняется ближе, я чувствую сладковатый острый запах его кожи.

– Это качество у тебя сохраняется от одной жизни к другой, – замечает он словно бы искренне. На его губах играет хитрая улыбка, и на мгновение я почти вижу, каким симпатичным парнем он мог бы быть – если бы не абсолютное зло, пронизывающее насквозь всю его душу.

– Ой, как это мило с твоей стороны, – отвечаю я со всем возможным ехидством.

Дэмиен склоняет голову набок:

– Интересно, это как-то связано со Светом в твоей душе? Даже жалко ведь будет ее уничтожать…

Прикованный рядом со мной Феникс вдруг вскидывается, словно верная сторожевая собака.

– Заткнись! – бросает он Дэмиену сквозь выбитые зубы. – Тебя давно током не било?

До этой минуты я была уверена, что он все еще не пришел в себя после побоев и транса во время жертвоприношения. Правый глаз у него заплыл и по цвету напоминает фиолетовое небо за окном, губа рассечена, и ему, очевидно, больно сидеть: похоже, во время драки на спине снова открылись раны от дроби… Но он жив! Пару часов назад я и надеяться на это не могла! Если бы один из полицейских нажал на курок мгновением позже, Феникс уже был бы мертв, смертельный обсидиановый клинок пронзил бы его сердце, а его душа была бы навеки уничтожена. К счастью, гарпун электрошокера зацепил Дэмиена за секунду до того, как он нанес удар, и высоковольтный электрический разряд полностью парализовал его мышцы.

Жаль только, что его не навсегда обездвижило током.

– О-о-о, какая прелесть. Да мы ревну-уем! – насмешливо тянет Дэмиен. Он откидывается на скамье и ухмыляется: – Ну, для тебя это всегда было щекотливой темой. Хотя, конечно, не могу тебя винить за выбор, кому такая не понравится? А вот помнишь, когда я ее…

Феникс дергается, пытается схватить Дэмиена за горло, но цепь наручников удерживает его на месте.

– А ну-ка успокоились! – рявкает полицейский.

Феникс неохотно опускает руки, но продолжает сверлить Дэмиена непримиримым взглядом. Дэмиен самоуверенно ухмыляется в ответ.

– А ты-то что веселишься? – не выдерживаю я. – Тебя, на минуточку, тоже арестовали.

– И что? – фыркает он. – Вам по-прежнему от меня не уйти, а это самое главное.

– Это ненадолго, – возражаю я. – По обвинению в терроризме тебя до конца жизни засадят в тюрьму строгого режима. И неважно, посадят ли меня тоже, тебе все равно до меня не добраться.

Дэмиен поднимает бровь:

– Да что ты, правда? Ох, Дженна, ну разве можно так доверять правоохранительным органам! Ни одна тюрьма меня не удержит. Ни одна камера не защитит тебя. Воплощенные найдутся повсюду. Ты, я думаю, помнишь инспектора Кэтрин Шоу? Так вот она входит в группу по уголовным расследованиям и, если я не ошибаюсь, во многом разделяет мою… точку зрения. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я.