Охотники за каучуком

И вот славный Жак, стоящий перед вами, приговорен к десяти годам каторжных работ, осужден добрыми белыми судьями, которые, похоже, были к нему необычайно милосердны.

Очень скоро я бежал и пришел на Спорные Земли после целого ряда приключений, только усиливших мою ненависть к людям вашей расы.

Потом заболел оспой, сами видите, во что она меня превратила. Но нет худа без добра, я так изменился внешне, что каторжники, которых вы зовете моими друзьями, даже не подозревают, с кем имеют дело.

Теперь мне нужно разбогатеть! Мне нужно золото, дающее все! Ведь все продается.

Несколько дней назад я был близок к цели. Убил человека, чтобы завладеть его состоянием… Мулата, то есть наполовину белого. И ненависть моя была удовлетворена только наполовину, потому что сокровище исчезло.

Но удача вновь улыбнулась мне — вы у меня в руках… Вы и заплатите за все. Выбирать средства не приходится. Впрочем, такой способ меня вполне устраивает.

Итак, вот вам ультиматум: члены вашей семьи, находящиеся в моей власти, будут возвращены за выкуп в один миллион золотом.

Можете платить частями, за каждого по двести тысяч. Первая выплата должна быть сделана не позже чем через три месяца. Как только срок истечет, один из ваших детей будет убит…

Услышав эти гнусные слова, Шарль со страшным криком бросился на бандита, как тигр, и схватил его железной рукой за горло.

Диого вырвался и сам сжал обезумевшего от ярости и боли молодого человека.

— Спокойно, белый мой дружочек, спокойно, — приговаривал негодяй. — За насилие заплатите особо. Следующая такая выходка будет стоить жизни кому-нибудь из членов вашей семьи.

Не так вы наивны, чтоб не понимать, что их существование зависит от моей безопасности. Так что успокойтесь и уберите своего индейца, который целится в меня из сарбакана.

Кстати говоря, за детей можете не волноваться. С ними будут хорошо обращаться… Мне нужны деньги, так что ваша семья для меня — значительный капитал. Не спрашиваю вашего согласия… Уверен, что, подумав, вы придете к разумному решению.

Ровно через три месяца, день в день, мои люди будут ждать здесь первый взнос. Если вы соберете нужную сумму раньше, разожгите ночью костер на горе Тартаругал. Я буду знать, что это вы. И приму вас с радостью.

Да! Еще кое-что. Хочу предупредить, ваши херувимчики в надежном месте, и если вы попытаетесь освободить их, у меня не дрогнет рука, чтоб переправить всех до одного в мир иной.

На сем, мой дорогой должник, желаю вам заручиться покровительством бога изобилия. И до новой встречи!

ГЛАВА 6

Жалобы господина Луша и его друзей. — Свобода хуже неволи. — Признание. — Заговор против Диого. — Планы бандитов. — В лавке у коммерсанта. — Ночь острых ножей. — Марш заговорщиков. — Хижина вождя. — Раскатистый храп спящего, которому не суждено проснуться. — Осечка. — Подвиг Геркулеса. — Кровожадный убийца. — Посвист тригоноцефала. — Ужасное видение. — Живой мертвец. — В ловушке. — «А кто же мертвец?» — Жертва собственного предательства. — Будут танцы, а музыку закажет Диого.

— Что делать, Луш? Ты самый умный в банде, ты наш старейшина, что скажешь?

— Что скажешь, что скажешь?.. Ничего не скажу.

— А ты, Геркулес, увалень здоровый, что ты думаешь?

— Откуда ты взял, что я вообще думаю? У меня голова по-другому устроена. Тоска меня заедает, вот и все!

— Точно, тоска заедает, — повторили хором четверо каторжников-рецидивистов, занятые починкой лодки с паровым двигателем, похищенной во время нападения на каучуковую плантацию Арагуари.

— Сам посуди! Много мы выиграли оттого, что так удачно покинули «Ля Трюит» и вырвались на свободу? — с горечью продолжал Красный.

— Точно, черт побери. Ничего не выиграли, — встрял в разговор Кривой. Пот заливал ему глаза, а рубаха на спине дымилась, как вулканическая лава.

— Когда мы оттуда бежали, думали, что нас ждут молочные реки, кисельные берега. Будем, мол, только пить досыта, жрать что поострее, чтоб снова ощутить жажду, да нежиться на солнце, как кайманы. А получилось…

— А получилось, гнем спину, как негры… которые вовсе и не гнут спину, бездельники проклятые.

— Значит, пословица не права, — многозначительно заключил господин Луш.

— Ах вот ты, значит, как!

— Черт побери! Я так, а ты по-другому. И что толку?

— Но я не собираюсь с этим мириться. А вы что молчите?

— Мы тоже не собираемся. Хватит с нас.

— Мало того, что с утра до ночи топорами машем, скоро совсем отупеем. А что за это получаем, кроме тумаков и плети? Мы у этих грязных негров как самые настоящие рабы, даже еду приходится выпрашивать — горсть маниоки, огрызок сушеной рыбы.