Охотники за костями. Том 1

Прямо напротив в двадцати шагах виднелся другой проём, – створки дверей были изломаны и сорваны с петель. Карса двинулся к нему, но замер, услышав, как огромные когти царапают по плиткам во мраке. Слева, рядом со входом. Теблор отступил на десять шагов, а затем молнией рванулся вперёд. В дверь. Позади него пролетели когтистые лапы, и Карса услышал разочарованное шипение – прежде чем врезался в низкий диван, перелетел через него и упал на невысокий стол. Под весом теблора ножки подломились. Карса покатился дальше, так что в воздухе закувыркался стул с высокой спинкой, и заскользил вместе с ковром. Перестук когтистых лап становился всё громче – зверь бросился в погоню.

Карса подтянул под себя ноги и нырнул вбок, что позволило ему вновь избежать хватки тяжёлых когтей. Опять врезался в стул, на этот раз массивный. Ухватившись за ножки, Карса взмахнул им навстречу зверю, который как раз взвился в воздух. Стул ударил по вытянутым лапам и отбил их в сторону.

Тварь рухнула на пол головой вперёд, во все стороны брызнули осколки плиток.

Карса пнул рептилию ногой в горло.

Задняя нога твари врезалась ему в грудь, так что воина вновь отбросило назад. Теблор приземлился на брошенный шлем, покатился дальше и упёрся в стену.

Несмотря на рокочущую боль в груди, Тоблакай поднялся на ноги.

Тварь тоже вставала, медленно, качая головой из стороны в сторону, дыхание вырывалось у неё изо рта рывками, перемежавшимися резким, хриплым кашлем.

Карса бросился на рептилию. Пригнувшись, ухватил за правое запястье, вывернул руку, продолжая двигаться вперёд, затем вновь развернулся, прокручивая лапу, пока та не хрустнула в плече.

Тварь взвизгнула.

Карса забрался ей на спину и принялся молотить кулаками по своду черепа. От каждого удара кости рептилии содрогались. Клацнули зубы, каждый удар вгонял голову всё ниже, она поднималась, лишь чтобы встретить следующий. Тварь заметалась по комнате – правая лапа безвольно повисла, левая вскинулась, пытаясь содрать теблора со спины.

Карса продолжал осыпать её ударами, от силы которых его собственные руки онемели.

Наконец он услышал, как череп треснул.

Хриплый вздох – его собственный или твари, теблор уже не знал и сам, – а затем рептилия рухнула на пол и покатилась.

Бóльшая часть её огромного веса пришлась на миг Карсе между ног. Теблор резко заревел, напряг мышцы бёдер, чтобы зазубренный гребень не впился ему в пах. Затем рептилия дёрнулась в сторону, придавив воину левую ногу. Тот обхватил рукой бьющуюся в конвульсиях шею.

Продолжая катиться, тварь высвободила левую лапу, взмахнула её назад. Когти впились в левое плечо Карсы. Неимоверная сила стащила Тоблакая, бросила на пол среди обломков низкого столика.

Карса нащупал одну из ножек столика. Приподнявшись, он изо всех сил обрушил её на вытянутую лапу зверя.

Ножка разлетелась в щепки, а лапа с визгом отдёрнулась.

Рептилия вновь поднялась на ноги.

Карса опять бросился на неё.

Но его встретил удар задней лапы, пришедшийся в грудь.

Внезапная чернота.

Его глаза распахнулись. Темнота. Тишина. Вонь нечистот, запах крови, оседающая пыль. Застонав, он сел.

Грохот, откуда-то сверху.

Теблор оглядывался, пока не заметил боковую дверь. Он поднялся и, хромая, двинулся к ней. Широкий коридор, а за ним – лестница.

– Это что было, капитан? Крик?

– Я не уверен, о фалах'д.

Самар Дэв прищурилась, разглядывая солдата в ярком свете. Он продолжал что-то бормотать себе под нос с того момента, как Тоблакай разрубил железные ворота. Основными героями его внутреннего монолога выступали, похоже, каменные мечи, железо и засовы, пересыпанные отборными проклятьями. И рефреном повторялась мысль о том, что великана-варвара нужно срочно убрать из Угарата.

Она вытерла пот со лба и вновь перевела взгляд на ворота крепости. По-прежнему ничего.

– Они там ведут переговоры, – заявил фалах'д, ёрзая в седле, пока слуги по очереди обмахивали своего возлюбленного повелителя большими веерами из папируса.

– Похоже было на крик, о Святой, – сказал, поразмыслив, капитан Инашан.

– Значит, ожесточённые у них переговоры, капитан. Иначе бы не затянулись так надолго. Если бы они там уже все перемёрли с голоду, этот варвар уже бы вернулся. Если, конечно, он не нашёл добычу. Ха! Ошибся я в этом? Думаю, нет. Он ведь дикарь всё-таки. Сорвался с привязи Ша'ик, да? Почему он не умер, защищая её?

– Если правду рассказывают, – неловко проговорил Инашан, – Ша'ик пожелала лично сразиться с адъюнктом, о фалах'д.

– Слишком уж всё просто выходит в этой истории. Её рассказали живые, те, кто её оставил. Не уверен я в этом Тоблакае. Слишком уж он груб.

– Да, о фалах'д, – проговорил Инашан, – он груб.

Самар Дэв откашлялась:

– О Святой, в крепости Моравал добычи не найти.

– Вот как, ведьма? И отчего же ты так уверена в этом?

– Это древнее строение. Оно старше самого Угарата. Конечно, оно перестраивалось время от времени – древние механизмы оказались превыше нашего разумения. Даже по сей день, о фалах'д. И сейчас у нас остались от них лишь отдельные части. Я долго изучала эти немногочисленные фрагменты и многое поняла…