Охотники за костями. Том 1

– Ладно, – со вздохом сказал Смычок. – Значит, выступление отложат. Помогите кто-нибудь Корику развести костёр – у нас будет настоящий завтрак. Спрут за кашевара.

– Я? Ну, ладно, только потом не жалуйтесь.

– На что? – с невинной улыбкой уточнил Смычок.

Спрут подошёл к кострищу и потянулся к поясному кошелю.

– У меня тут осталось немного огневичного пороха…

Все бросились врассыпную. Даже Смычок. Спрут внезапно оказался в полном одиночестве и недоумённо уставился на своих товарищей по оружию, которые уже очутились по меньшей мере в пятнадцати шагах от него. Сапёр нахмурился:

– Да зёрнышко-другое, не больше! Вы что, решили, я совсем свихнулся?

Все посмотрели на Смычка. Тот пожал плечами:

– Это инстинктивная реакция, Спрут. Странно, что ты к ней ещё не привык.

– Да? И как так вышло, что ты первый задал стрекача, а, Скрип?

– Так кому же лучше знать, если не мне?

Спрут присел у кострища.

– Ну раз так, – пробормотал он, – я просто уничтожен.

Он вытащил из кошеля небольшой глиняный диск. Это была фишка для настольной игры под названием «корытца», в которую Спрут обожал играть в свободное время. Сапёр плюнул на диск, затем бросил его на угли и живо отскочил назад.

Больше никто не пошевелился.

– Слушай, – спросил Корик, – это ведь не настоящая фишка для «корытец», правда?

Спрут покосился на него:

– Почему это?

– Потому что их швыряют куда попало!

– Это – только если я проиграю, – ответил сапёр.

Взметнулось облако золы, вспыхнуло пламя. Спрут вернулся к кострищу и начал подбрасывать кизяки в огонь.

– Ладно, кто-нибудь займитесь костром. А я найду нечто похожее на еду и попробую что-то сообразить.

– У Флакона есть ящерицы, – подсказала Улыбка.

– Даже не думай, – взвился маг. – Они мои… друзья.

Флакон смешался, когда все остальные солдаты взвода уставились на него.

– Друзья? – переспросил Смычок, почёсывая бороду и разглядывая чародея.

– Что, – не удержалась Улыбка, – остальные для тебя слишком умные, Флакон? Мы слишком много сложных слов говорим? Да ещё умеем читать эти закорючки на глиняных и восковых табличках, и даже на свитках? Ну, то есть, все, кроме Корика, конечно. Но всё равно. Ты себя чувствуешь ущербным, Флакон? Не физически – это и так понятно. Умственно? В этом дело?

Флакон бросил на неё возмущённый взгляд:

– Ты об этом пожалеешь, Улыбка.

– Ой, он отправит против меня своих друзей-ящериц! На помощь!

– Хватит уже, Улыбка, – прорычал Смычок.

Та поднялась, провела руками по распущенным волосам.

– Ладно, пойду посплетничаю со Смекалкой и Уру Хэлой. Смекалка говорит, что видела Неффария Бредда пару дней назад. Лошадь пала, и он её нёс в лагерь своего взвода. Они её зажарили. Только кости остались.

– Взвод сожрал целую лошадь? – фыркнул Корик. – И как вообще так вышло, что я никогда не видел этого Неффария Бредда? Его вообще хоть кто-то видел?

– Я видела, – отрезала Улыбка.

– Когда? – не сдавался Корик.

– Пару дней назад. Надоело мне с вами болтать. И костёр у вас гаснет.

И она пошла прочь.

Сержант по-прежнему методично подёргивал себя за бороду.

– Ох, нижние боги, нужно её просто сбрить, – пробормотал он.

– Так ведь птенцы ещё не вылетели из гнезда, – возразил Спрут, раскладывая рядом с собой несколько свёртков с припасами. – Кто собирал змей? – громко спросил он, выронив половину на землю и подхватив что-то длинное и гибкое. – Они завонялись…

– Это уксус, – объяснил Корик. – Старинный сэтийский деликатес. Уксус пропекает мясо, когда нет времени по совести его закоптить.

– Ты зачем змей убиваешь? – возмутился Флакон. – Они полезные!

Смычок поднялся:

– Флакон, пойдём-ка со мной.

Вот проклятье! Надо теперь выкручиваться, чтобы ничего не сказать.

– Есть, сержант.

Они перепрыгнули канаву и вышли на простор Лато-одана – по большей части плоской равнины, усыпанной тут и там грудами камней – каждый не больше человеческой головы. Где-то на юго-западе располагался город Каюм, по-прежнему вне поля зрения, а позади высились Таласские горы, уже много веков безлесые и выветренные, словно гнилые зубы. На небе ни тучки, только утреннее, но уже жаркое солнце.

– Где ты держишь своих ящериц? – спросил Смычок.

– На одежде. То есть – на солнце днём. А ночью они гуляют.

– И ты вместе с ними.

Флакон кивнул.

– Это полезный талант, – заметил сержант, затем продолжил: – Особенно, чтобы шпионить. Не за врагом, конечно, но за всеми остальными.

– Пока что. То есть, я хотел сказать, мы ещё ни разу не подходили к врагам достаточно близко…

– Я знаю. И поэтому ты до сих пор никому об этом не рассказывал. Так что, много ты наслушал у адъюнкта? В смысле, с того времени, когда узнал о гибели «Мостожогов».

– Не очень, если честно.

Флакон замялся, гадая, сколько можно сказать.

– Выкладывай, солдат.

– Этот Коготь…

– Жемчуг.

– Да. И, ну, хм, Высший маг.

– Быстрый Бен.

– Ну, да. А теперь ещё и Тайшренн…

Смычок схватил Флакона за руку и развернул к себе.

– Он же ушёл. И пробыл здесь едва ли пару колоколов, да и то неделю назад…