Охотники за костями. Том 2

Её отвлёк новый звук. Шорох донёсся со стороны утёса перед ними. Моргая, чтобы убрать из глаз щиплющий пот, она увидела, как одна из щелей расширяется, а стены её рушатся будто под ударом кирки. Именно оттуда появился сгорбленный силуэт. Старик, одетый почти в лохмотья, запылённый. Его предплечья и тыльные стороны ладоней покрывали гноящиеся язвы.

Едва завидев её, он упал на колени.

– Ты пришла! Она дали слово… но с чего им врать? – Слова вырывались из его рта со странными щелчками. – Теперь я заберу тебя, вот увидишь. Всё хорошо. Ты в безопасности, дитя, ведь ты – Избранная.

– О чём ты говоришь? – потребовала объяснений Фелисин, вновь пытаясь вырвать руку из захвата. Только в этот раз рука мертвеца разжалась, и она добилась своего. Её ноги подкосились.

Старик вскочил на ноги и помог ей удержать равновесие.

– Ты выбилась из сил. Неудивительно. Так много правил было нарушено, чтобы привести тебя сюда…

Она отошла от него и опёрлась рукой на нагретую солнцем каменную стену.

– Куда – «сюда»?

– В древний город, Избранная. Когда-то погребённый, он вскоре вновь оживёт. Я стал первым, кто призван служить тебе. Но вскоре другие придут, уже идут, ведомые Шёпотом. Видишь ли, его слышат только слабые, а слабых очень, очень много. – Из его рта опять раздались странные щелчки.

Отвернувшись, Фелисин посмотрела вдаль, разглядывая раскинувшиеся перед ней разорённые пустоши. Следы старой дороги, остатки пашни…

– Мы проходили это место неделю назад! – она окинула старика взглядом. – Ты вернул меня назад!

Он улыбнулся, показав дырявые гнилые зубы.

– Город теперь твой, Избранная…

– Прекрати меня так называть!

– Прошу… тебя доставили сюда, и кровь была пролита ради этого. Лишь в твоих силах придать этой жертве смысл…

– Жертве?! Это было убийство! Они убили моих друзей!

– Я помогу скорбеть, ведь в этом и есть моя слабость. Я всегда скорблю по себе, виной всему питие и никогда не покидающая меня жажда. Слабость. Преклонись перед ней, дитя. Начни её боготворить. Нет смысла бороться с ней. Мировая печаль куда сильнее, чем ты когда-либо сможешь стать, вот что тебе нужно понять.

– Я хочу уйти.

– Невозможно. Развязанные доставили тебя. Да и куда бы ты пошла, даже если б смогла? Мы во множестве миль ото всякого жилья. – Он пососал гальку, проглотил слюну и продолжил: – У тебя не будет ни еды, ни воды. Прошу, Избранная, в глубине погребённого города тебя ждёт храм. Я так долго трудился, так долго готовил его дня тебя. Там есть и еда, и вода. А скоро прибудут новые слуги, отчаянно желающие служить тебе и исполнять все твои прихоти, как только ты смиришься со своей судьбой. – Он замолчал, чтобы снова улыбнуться, и она увидела камни у него во рту – чёрные, блестящие, как минимум три – все размером с фаланги пальцев. – Скоро ты поймёшь, кем стала, – предводительницей семигородского культа, который разнесётся повсюду, за все моря, все океаны, покорит весь мир…

– Ты безумен, – сказала Фелисин.

– Шёпот не лжёт.

Он потянулся к ней, и девушка отшатнулась от усыпанной язвами руки.

– Как видишь, чума прошлась по этим землям. Сама богиня Полиэль преклонилась пред Скованным. Все мы должны это сделать, даже ты. И лишь тогда обретёшь силу, принадлежащую тебе по праву. Чума коснулась многих, оставила целые города, усыпанные почерневшими трупами, но были и другие – уцелевшие, спасённые Шёпотом – их меткой стали эти язвы и скрученные конечности, слепота. Кто-то лишился языка. Он сгнил и выпал, а сами они онемели. Среди прочих были и те, у кого из ушей с кровью вытекли все звуки этого мира. Понимаешь? У них были слабости, а Скованный показал им, как сделать из слабости силу. Я чувствую их, ведь я был первым. Твой сенешаль. Я чувствую их. Они идут.

Фелисин продолжала смотреть на его больную руку, пока он, щёлкая галькой во рту, не убрал её.

– Прошу, следуй за мной. Позволь, я покажу тебе, чего добился.

Фелисин закрыла руками лицо. Она не понимала. Всё это бессмыслица какая-то.

– Как, – спросила она, – тебя зовут?

– Кулат.

– А, – прошептала она, – меня как?

Он поклонился.

– Они не понимали, никто не понимал. Апокалипсис – это не просто война, не просто восстание. Это опустошение. Не только земли – это лишь последствие, ты ведь видишь? Апокалипсис опустошает душу. Разбитые, сломленные, рабы собственной слабости. Только столь измученные души могут нести разруху земле и всем её обитателям. Чтобы убить всё снаружи, мы должны сперва умереть внутри. И только тогда, когда смерть возьмёт нас всех – только тогда мы найдём спасение.

Он склонился ещё ниже.

– Ты – Ша'ик Возрождённая, избранная стать Десницей Апокалипсиса.