Охотники за Кривдой

Торговец вперил в них неприятно проницательный взгляд, особенно в Розу, и, не проронив ни слова, водрузил на прилавок деревянный ящик.

— Это оно? — деловито уточнила Эля.

Тот молча кивнул.

В ящике что-то глухо ворчало и скребло. Эльвира попыталась его приподнять и озадаченно присвистнула:

— Да, тяжеленький. Перевяжите-ка веревкой, чтоб нам с подругой было удобнее нести.

Хозяин зловеще прищурился и неожиданно изрек:

— Вам, может, еще и ленточкой перевязать? — голос у него был шипяще-скрипучий.

— Необязательно, — любезно ответила Эля, — но, прошу Вас, поскорее! — и капризно помахала перед ним рукой с тем самым кольцом.

Тот еще раз пронзил её взглядом, что, конечно, не произвело на Антонову ни малейшего впечатления, и скрылся в подсобке.

Ворчание из ящика тем временем не прекращалось.

— Мне что, потом всё время придется держать его у себя? — с сомнением поинтересовалась Роза, прислушиваясь к этим звукам.

— Не «у себя», а надежно спрятанным, — назидательно поправила Эля, — необходимые инструкции по использованию у меня уже есть. Не волнуйся, всё продумано!

Хоть Роза и не любила себе в этом признаваться, но Эля Ато иногда вызывала в ней искреннее восхищение. Экстравагантная репортёрша умудрялась жить, как хотела, наперекор всяким правилам, с какой-то легкостью, непостижимой для Розы.

Впервые встретились они больше десяти лет назад, когда отцу Розы предъявили нелепое обвинение и выжили его из Думы. И всё из-за той жуткой истории с ключами от Ирия… Эльвира писала о том деле и старалась опросить все стороны «конфликта». Тогда Роза совсем не обрадовалась пронырливой газетчице, а позднее и вовсе забыла о ней — нужно было думать о собственном затуманившимся будущем, пытаться поступить в училище… Но еще через несколько лет, совершенно неожиданно, Эльвира вновь объявилась. Передала Розе письмо от Ольги Васильевны. Роза тогда поразилась до глубины души, как схожи судьбы её и Ольги! Их обеих лишили того, что принадлежит им по праву.

— Ты что, опять сомневаешься? — строго толкнула её Эля, вернув из несвоевременных воспоминаний. — Мы тысячу раз всё обсудили, ты помогаешь восстановить справедливость, и для себя и для Ольги. — В её голосе впервые зазвучало раздражение.

— Нет, — сухо ответила Роза.

Она не сомневалась в принятом решении, ничуть. Её совсем не радовала перспектива сидеть полжизни, а то и обе половины в низших чинах, с клеймом дочери изменника! А справедливость — просто удачное дополнение.

— Я не сомневаюсь, ты же знаешь, — повторила она, тоже не скрывая раздражения, — просто я хочу, чтобы всё было надежно.

— Ха, а я-то думала, ты авантюристка! — опять развеселилась Эльвира.

— Не в таких вещах…

Мрачный хозяин вернулся и быстро обмотал ящик бечёвкой. Содержимое ящика при этом заворчало еще громче.

Глава №27, в которой доброе имя домовых, наконец, восстанавливается

— Громова, за мной! — совершенно изменившийся голос Настасьи Карповны резанул слух. — А вы останьтесь здесь, ни в коем случае не выходите!

Последнее относилось к Пресветлому Бомелию и Велимиру.

Едва за окном раздались шум и крики, Настасья Карповна перестала улыбаться. Велимир впервые увидел её совсем без улыбки, и это не предвещало ничего хорошего.

Никто не посмел с ней спорить, Индира Астафьевна выбежала следом в коридор, а волхв и Велимир остались в кабинете.

— Что там происходит? — Веля быстро вышел из оцепенения и метнулся к окну.

Из директорского окна сложно было разобрать причину шума. Мимо главного корпуса, то и дело, пробегали какие-то люди, одетые не по форме и совсем не знакомые Велимиру. Но еще более странно выглядела окружающая природа: небо резко поблекло до серовато-белесого вместо ярко-голубого, еще с утра зеленая трава пожухла и подернулась чем-то похожим на изморозь, а весь воздух стал сухим и каким-то металлическим на вкус. Этот воздух быстро проникал в кабинет, и дышать становилось всё труднее и труднее.

— Осторожнее, дитя, — старец встал рядом и предостерегающе взял его за плечо, — кажется, на нас напали.

— Кто?!

— Точно понять не могу, — вздохнул тот, вглядываясь в марево за окном, — какие-то бандиты.… И, судя по всему, они серьёзно вооружены.

У Велимира на языке вертелось еще множество вопросов, но опыт подсказывал, что задавать их бесполезно. Надо было что-то делать!

— Послушайте, юноша, — заговорил Бомелий неожиданно беспечным тоном, — я хотел бы спросить у Вас еще об одном… Вы не могли бы припомнить, что сказал Вам кот Баюн в тот первый день?

— Ч-что? — Велимир несдержанно отдернул руку и отпрянул. — Извините, но сейчас, мне кажется, не до того!

— Понимаю, — мягко кивнул старец, но взгляд его был тверд, — но всё ж таки, постарайтесь, это важно.

Велимир отступил еще на шаг:

— Лучше бы нам пойти и помочь остальным, это, по-моему, важнее.

Жрец осторожно прикоснулся к своему медальону и с грустью в голосе повторил:

— Это очень важно. И срочно. А потом мы пойдем помогать.

— Честно? — доверия старец вызывал всё меньше и меньше.

— Честно.