Читаем Охотники за морскими кладами полностью

«Ты должен нырнуть там, Мигель. Южное плато Шааб-Руми — одно из лучших в мире мест для дайвинга. По плато постоянно курсирует дюжина серых рифовых акул, еще с десяток прогуливаются на краю плато, из голубой воды часто выходят хаммерхеды, стаи барракуд, каранксов, тунцов, шишколобых попугаев — и все это на каждом дайве..» — так пытался я убедить своего нового знакомого, чилийца — одного из трех членов экипажа небольшой яхты, уже два года проводящей в неторопливом кругосветном путешествии. Мы сидим на второй палубе нашего сафари-бота, общаемся после ужина, на который пригласили путешественников. «Утром у нас будет еще один дайв на этом месте, и ты увидишь, где это». Мне казалось, что после такого описания у любого дайвера загорятся глаза и он побежит проверять снаряжение… но я слышу: «Ты знаешь, Андрей, проблема в том, что мы никогда рано не встаем по утрам…» — что ж, у этих ребят свои подходы. Они не торопятся. Три месяца во Французской Полинезии, 100 дней в Индонезии. После нескольких месяцев в Таиланде и Индии они через Аденский залив зашли в Красное море и потихоньку идут на север, в Средиземное. Ныряют везде, но не напрягаются. Просто ни из чего не делают культа. Здесь, в лагуне рифа Шааб-Руми, наши яхты стоят рядом. Проход в эту лагуну в свое время пробил динамитом Жак-Ив Кусто, который идеи охраны морей и океанов на себя вовсе не распространял.

Нереальные пурпурные и лиловые цвета заката над зеркалом лагуны добавляют мистики в картину. Именно добавляют, потому что ее и так достаточно.


Историческая справка

В последнее время дайверов всего мира, в том числе и России, все сильнее притягивает Судан. Однако страна эта нашим соотечественникам практически неизвестна…

На территории Судана люди жили на протяжении как минимум последних девяти миллионов лет, и, возможно, колыбель жизни располагалась именно там, а не в долине Евфрата, как это предполагалось ранее.

Далее, Судан (точнее, территории, которые мы max называем теперь) попадает в зону интересов всех самых могущественных государств: так, к третьему тысячелетию до нашей эры относятся первые письменные записи о Северном Судане (государстве, называвшемся Куш) у египтян.

О существовании Судана знал Гомер (у античных авторов эти земли назывались Нубией), и его сограждане посещали эту страну — обменивая ткани, вина и различные безделушки на рабов и специи.

Нерон отправил туда разведывательную экспедицию, но из-за сложностей ландшафта и отдаленности от метрополии так и не решился на завоевание территорий.

Во время правления Юстиниана (как это описывают латинские и коптские авторы) многие суданские королевства обратились в христианство, и вдоль Нила стали появляться церкви. Христианство связало Нубию со средиземноморскими государствами и христианским Египтом.

Христианские королевства Нубии просуществовали многие века, достигнув вершин богатства и военною могущества в девятом и десятом веках. Однако арабы-мусульмане, завоевавшие в 640 г. соседний Египет, создавали постоянную угрозу нубийским королевствам. Кроме тою, они отрезали нубийских христиан от египетских коптов и, таким образом от всего остальною христианскою мира.


Перейти на страницу:

Все книги серии Морская летопись

Борьба за испанское наследство
Борьба за испанское наследство

Война за испанское наследство (1701–1714) началась в 1701 году после смерти испанского короля Карла II. Главным поводом послужила попытка императора Священной Римской империи Леопольда I защитить право своей династии на испанские владения. Война длилась более десятилетия, и в ней проявились таланты таких известных полководцев, как герцог де Виллар и герцог Бервик, герцог Мальборо и принц Евгений Савойский. Война завершилась подписанием Утрехтского (1713) и Раштаттского (1714) соглашений. В результате Филипп V остался королём Испании, но лишился права наследовать французский престол, что разорвало династический союз корон Франции и Испании. Австрийцы получили большую часть испанских владений в Италии и Нидерландах. В результате гегемония Франции над континентальной Европой окончилась, а идея баланса сил, нашедшая свое отражение в Утрехтском соглашении, стала частью международного порядка.

Сергей Петрович Махов , Эдуард Борисович Созаев

История / Образование и наука
Паруса, разорванные в клочья. Неизвестные катастрофы русского парусного флота в XVIII–XIX вв.
Паруса, разорванные в клочья. Неизвестные катастрофы русского парусного флота в XVIII–XIX вв.

Удары разгневанной стихии, зной, жажда, голод, тяжелые болезни и, конечно, крушения и гибельные пожары в открытом море, — сегодня трудно даже представить, сколько смертельных опасностей подстерегало мореплавателей в эпоху парусного флота.О гибели 74-пушечного корабля «Тольская Богородица», ставшей для своего времени событием, равным по масштабу гибели атомной подводной лодки «Курск», о печальной участи эскадры Черноморского флота, погибшей в Цемесской бухте в 1848 году, о крушении фрегата «Поллюкс», на долгое время ставшем для моряков Балтийского моря символом самой жестокой судьбы, а также о других известных и неизвестных катастрофах русских парусных судов, погибших и чудом выживших командах рассказывает в своей книге прекрасный знаток моря, капитан I ранга, журналист и писатель Владимир Шигин.

Владимир Виленович Шигин

История / Образование и наука / Военная история

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное