Охотники за Попаданцами (СИ)

— Ооооо… Как низко! Как подло оговаривать человека в его отсутствие! — Супруга изгнанного из труппы актёра заголосила так, что я невольно отпрянул от двери. Даже через эту преграду ее слышно было так, будто она кричит свои обвинения мне прямо в ухо.

— За глаза?! — Режиссёр возмущенно фыркнул, как заправская лошадь. — Да я все это говорил ему неоднократно. Леонид Пахомович не приспособлен к тому, чтоб выучить текст. Хоть какой-нибудь. Вы знаете, что в пьесе про пограничников вместо «…Я отличный певун и плясун!» он радостно и громко прокричал на весь зал: «Я отличный писун и плевун!!!». А у нас, между прочим, на премьере были товарищи из соседней области! Важные товарищи.

— Ну, и что?! Ну, и что, я Вас спрашиваю?! Человек просто оговорился! Даже великие актеры МХАТа могут допустить нечто подобное на сцене. Разве они не люди?!

Супруга Ласточкина выкрикивала слова с таким пафосом, что я на месте режиссёра точно позвал бы ее в труппу на освободившуюся вакансию. Женщина явно склонна к театральщине.

— Ааааа… Оговорился… Да, бывает. — Режиссёр, судя по звукам, которые теперь доносились из кабинета, принялся снова бегать кругами. По крайней мере, топот стоял знатный. — Да, оговориться каждый может. Но Леонид Пахомович ухитряется делать это в крайне опасной форме. Да еще в моменты, когда имеются уши, которым ничего подобного нельзя слышать, и глаза, которым ничего подобного нельзя видеть. Вот, к примеру… В пьесе про советских ученых. Мы доверили Ласточкину роль секретаря партийной организации. И что? Вместо текста: «Зачем же так огульно охаивать…» он произнес: «Зачем же так огально охуивать». И знаете, кто в этот момент присутствовал на спектакле? Секретарь партийной организации нашего города! Мы чудом избежали серьёзных последствий. Но каким путем? Коллективно договорились и повторяли одно и то же. Мол, товарищу Садчикову это померещилось. Послышалось.

— Ну, знаете… Просто Вы — никчёмный руководитель. Раз уж стало понятно, что Леня может вот так, невзначай, оговориться, давайте ему роли без слов. Все талантливые режиссёры смотрят своих актеров. Изучают их.

— Неужели? Вот спасибо, что подсказали. Представляйте, я давал ему роли без слов. Да! Он должен был в одной из постановок просто выйти на сцену, молча посмотреть в зал и уйти за кулисы. Это, между прочим, была роль Ильича. Роль — образная. Символ того, что Ленин жил, Ленин жив и Ленин будет жить. У Леонида Пахомовича, как Вам известно, длинные вьющиеся волосы. Соответственно, на спектакле мы ему надели шапочку-лысину. Роль, как Вы говорите, без слов! И что получилось по итогу? Идет спектакль. Тут «Ленин» выходит на сцену, снимает кепку и вместе с ней «лысину». Минута тишины, а потом фраза — «Конспирация, господа!» Думаю, можно не уточнять, кто произнес эти слова?

— Ну, вот! Он выкрутился из сложной ситуации. Не рассеялся. Чем Вы не довольны?! Как говорит великая актриса, очень тяжело быть гением среди козявок. Вот Леня, он — гений.

— Ах вот как! А мы тут, значит, все козявки? Верно я понимаю?!

И режиссёр, и супруга Ласточкина уже просто орали друг на друга во весь голос, не стесняясь. Я понял, ситуация накаляется. Мне пора появиться и прекратить этот скандал, пока он не перешел в мордобой. Судя по всему, режиссер не менее эмоционален, чем гражданка Ласточкина. А гражданка Ласточкина без зазрения совести способна вцепиться режиссёру в лицо.

Я поднял руку и постучал громко, со всей силы, костяшками по двери. Затем ударил кулаком. В таком шуме вообще, наверное, надо было долбить ногами.

Потом подумал, на кой черт я это делаю? Бабка же сказала, у директора ДК отвратительный характер. Он все время только ходит и орет. Периодически — матом. Его ненавидят именно за такое поведение. А тут вдруг — скромно и тактично стучит в дверь. Бред получается.

— Кто?! — Гаркнул режиссёр из кабинета. — Никого нет!!!

Наверное, не хотел, чтоб нашлись свидетели, которые потом подтвердят, что своими глазами видели, как режиссер душит супругу Ласточкина.

— Директор! Товарищ Голобородько! — Ответил я. Решил, теперь уж надо отвечать. Ситуация — глупая. Если молча ворвусь в помещение, буду выглядеть не только плохим человеком, самодуром и грубым воякой, но еще и сумасшедшим.

— Тем более нет никого!!! — Ответил режиссёр. И только потом до него дошло, что в кабинет ломится мёртвый человек. Он громко «охнул» и за дверью наступила гробовая тишина.

Я понял, придется все делать самому и потянул створку на себя.

Глава 6

О «Живых трупах» и приближающейся «Грозе»

Впервые я в полной мере понял, что означает выражение «немая сцена» и как она вообще выглядит.

Когда переступил порог кабинета режиссёра, случилось именно это. Причем сцена была настолько немая, что мужик, лет сорока пяти, застыв посреди комнаты, стоял с вытаращенными глазами, открывая и закрывая рот. Как рыба, которую выкинули на берег, ей-богу. У него было настолько смешное выражение лица, что я чуть не расхохотался. Еле сдержал порыв. Было бы совсем уж ни к чему сейчас исполнять такие номера.