Охотники за туманом

Удар! Смещение, большой замах, еще удар, с оттягом… Готов. На этот раз можно было и не отскакивать. Лапы сложились над туловищем в диковинный бутон и тело монстра стало опадать, с шипением потекло черной жижицей, быстро впитываясь в землю.

Подул холодный ветер.

Николай огляделся. Из-за облачка выглянуло солнце, под ногами захлюпала грязь. Кочки, которые так мешали во время боя и правда оказались занесенными весенней грязью слежавшимися сугробами. И кристалл какой-то необычный. Не насыщенного красного цвета, как во владениях боярина, не с оранжевым оттенком, как на границе с южанами, а бледно-розовый, с еле заметными голубоватыми нитями внутри.

Коридор пробит. Туман рассеялся и перед глазами охотников раскинулась необъятная ледяная пустыня. Нанесенные ветром снежные валы, изрядно побитые солнцем, превратились в обледеневшие гребни. Ни деревца, ни кустика, никаких следов зверя или человека. Только снег, лед и холодный ветер в лицо.

— Сейчас еще сильнее задует, Николай Викторович, — сказал один из новых охотников. — У нас там июль, а здесь от силы март. Должно сильно разгуляться!

Николай кивнул.

— Ты прав. Возвращаемся к Михайловой горе, там переждем. Да и не успеем мы уже сегодня ничего разведать. Вечереет. Опять же, Сидора проведать надо.

Сегодня весь день пришлось на ходу переделывать планы. Потому что сначала боярин прямо с утра переиграл все вчерашние замыслы. Сказал – мол, ты прав, Николай, давай-ка мы с тобой будем кристаллы таскать от коридора, у нас кони добрые, быстрее все сделаем. А Пахома он отправил на южную заставу, командовать стрельцами.

Затем Михайла пошептался с Андреем Тимофеевичем и забрал к себе Березу. Тому нарезали сектор для охоты на западном берегу реки. Будет открывать березовые рощи. В добавок к тому боярин отрядил двух мастеровых-картонок аккуратно срезать с уже растущих берез подходящие для черенкования ветки. В конце концов, не все же ждать милости от природы и ворожить на алтаре. Нужно и собственными руками что-то сделать. Конечно, черенкование – не самый подходящий способ посадки для березы, но если применить немного волшебства – все деревца приживутся. А уж весной можно будет заняться и саженцами. В общем, березовой роще близ Михайловой горы – быть!

В итоге охотников на пробитие коридора осталось трое. Их добычу в острог доставлял лично боярин верхом на Алмазе, ведя Сердара в поводу. Чтобы не загнать коней, Андрей Тимофеевич приготовил волшебный порошок, восстанавливающий коням силы. Этот же порошок по щепотке следовало сыпать в землю близ каждого высаженного черенка березы. М-да. А ведь буквально вчера он говорил, что волшебство – тупиковый путь. Сегодня же гляди-ка, вовсю этим волшебством сам пользуется для ускорения процесса.

Коридор уже был пробит почти до конца, когда с одним из охотников случилась беда. Все-таки добыча кристаллов, поставленная на поток сыграла с новичками злую шутку. Расслабились они, растеряли бдительность. За день по пять раз входили в туман, а монстры там – так себе, червячок несмышленный. Ну с иголками. Ну лапки отрастил. Ну зубки скалит. Только до серьезного соперника им еще расти и расти. Дошло до того, что перестали ружье проверять перед входом в туман. Есть ли порох на полке, не слежался ли, не отсырел ли – какая разница? Все равно стража тумана саблей рубить. Чик – и готово.

В своем пятом за день секторе тумана Сидора встретил призрачный волк. Сам облезлый, кости торчат сквозь дыры в шкуре, но быстрый и сильный. Красные глаза, злобное шипение на растерявшегося охотника, прыжок, удар лапами в грудь…

Когда туман рассеялся, Сидор лежал на земле и тяжело дышал. Волк перед смертью не только раздробил ему руку, но и успел сильно подрать когтями. Одежда охотника превратилась в лохмотья, ноги, грудь и живот охотника были в глубоких порезах. Черная жижица, в которую превращались поверженные монстры, оказалась очень едкой и левая половина тела Сидора превратилась в сплошной ожог. А в уцелевшей руке зажат пульсирующий багровым в такт ударом сердца кристалл.

Сидору повезло, что он все-таки начал снимать закинутое за спину ружье. Волк впился зубами не в горло, а в руку с ремнем, который Сидор пытался перекинуть через голову. И второй раз повезло что штык на поясе был. Вот тут тоже Николаю повод задуматься. Вообще-то по уставам и наставлениям у пехотинца во время боя штык должен быть примкнутым. Николай, как старый кавалерист, не придал этому значения, не настоял, не заставил. И это спасло Сидору жизнь. Сегодня спасло, но такая расхлябанность подчиненных – это нетребовательность командира. Прямой упрек Николаю. К чему такая нетребовательность приведет завтра? Что там Нина говорила? Складывали легенды, хороший командир, боготворили… Растяпа, а не командир! Бойцы ведут себя будто на воды отдыхать приехали и вот, пожалуйста, готовьте носилки. Хорошо хоть не могилу.