Охотники за умами

Во время курса в Квонтико моё имя оказалось на слуху в Научном бихевиористическом подразделении, и Пэт Муллани, Дик Олт и Боб Ресслер рекомендовали меня Джеку Пфаффу. Перед моим отъездом он вызвал меня в свой кабинет в подвале. Пфафф был симпатичным, дружелюбным малым и заядлым курильщиком. Он сказал, что преподаватели мною довольны, и предложил вернуться в Квонтико в качестве куратора слушателей программы Национальной академии. Я был польщен и сразу же согласился. В Милуоки я продолжал работать во взводе реагирования и спецгруппе, но много времени проводил на курсах подготовки деловых руководителей и в банковских отделениях, где рассказывал, как вести себя при похищениях, угрозах, связанных с вымогательством, и при столкновении с вооруженными бандитами-одиночками, которые стали настоящим бичом провинциальных банков.

Поразительно, насколько наивными в вопросах собственной безопасности казались многие умудренные опытом бизнесмены: например, позволяли местным газетам и бюллетеням компании публиковать не только свои рабочие планы, но и планы на отдых. Таким образом они становились отличной мишенью для потенциальных похитителей и вымогателей. Я учил руководителей, их секретарш и подчиненных трезво оценивать просьбы о предоставлении информации и отличать ложные угрозы вымогателей от реальных. Иногда бизнесмену звонили и сообщали, что его жена и ребенок похищены, и предлагали положить в такое-то место определенную сумму денег. Но на самом деле его семья была в полной безопасности. Просто вымогатель знал, что по каким-то причинам в данный момент с ней нельзя связаться. А если к тому же он располагал парой достоверных фактов, то легко убеждал впавшего в панику бизнесмена согласиться со своими требованиями. Ещё мы имели возможность, обучив руководителей простейшим хитростям, снизить эффективность банковских ограблений. Распространенный метод грабителей — приходить заранее и дожидаться на улице, пока не появится управляющий отделением, чтобы открыть помещение. Преступник пользуется его замешательством, хватает и втаскивает внутрь. А потом дожидается ничего не подозревающих служащих, которые идут на работу. В результате возникает ситуация с кучей заложников и массой неприятностей.

Я убедил персонал нескольких банковских отделений ввести простейшую систему паролей. После того как первый сотрудник появляется в помещении и обнаруживает, что все чисто, он выполняет какое-нибудь заранее условленное действие: отодвигает штору, переставляет горшок с цветами, включает определенный светильник — все что угодно, чтобы дать знать, что опасности нет. Тогда следующий сотрудник спокойно входит в банк. Но если сигнал отсутствует, то, не приближаясь к двери, он тут же звонит в полицию. Мы обучали кассиров — ключевую фигуру при любом банковском ограблении, — как вести себя в критической ситуации, чтобы не оказаться в числе погибших героев. Инструктировали, как обращаться с закамуфлированными под пачку купюр взрывпакетами, которые начинали уже широко применяться. Опираясь на беседы со многими в прошлом успешными банковскими грабителями, советовали, принимая извещающую об ограблении записку, уронить ее «со страху» по свою сторону решетки, а не возвращать преступнику, и тем самым сохранить ценную улику. Я понял, что преступники, как правило, избегали совершать нападения без предварительной разведки. Поэтому банковским служащим было важно запоминать заходящих в отделение незнакомых клиентов — особенно тех, кто обращался с пустячными просьбами: например, разменять банкноту на звонкую монету. Если им удавалось запомнить номерной знак автомобиля или случайно бросить взгляд на какой-нибудь документ потенциального преступника, раскрытие последующей кражи происходило значительно быстрее. Я стал сопровождать занимающихся расследованием убийств детективов и выезжать с медицинскими экспертами. Любой судебный патологоанатом и хороший полицейский подтвердит, что наиболее важной уликой в деле об особо опасном преступлении является тело жертвы, и я хотел знать об этом как можно больше. Уверен, что во многом такое стремление определялось моей юношеской тягой к ветеринарии — желанием изучать строение и функционирование живого организма. Но хотя мне нравилось работать бок о бок со специальным взводом по раскрытию убийств и общаться с медиками, по-настоящему меня интересовала психологическая сторона проблемы; чем живет преступник? Что заставляет его при определенных обстоятельствах совершать убийство?

Во время своего пребывания в Квонтико я познакомился с несколькими особенно странными случаями убийств — и одним совершенно необычным, происшедшим чуть ли не на моем заднем дворе: всего в 140 милях от Квонтико.