Охотница за скальпами. Смертельные враги

Потом послышался свист, и два отряда белых ринулись на немногих уцелевших от пуль индейцев, неся с собой гибель последним, действительно последним сиу.

Впереди белых мчались Джон Максим, правительственный агент, и Сэнди Гук. Они направили коней в ту сторону, где над трупом своего мустанга стояла в роскошной мантии женщина-сахем Миннегага, дочь Яллы.

– Отдай мой скальп! – кричал Джон.

– Десять тысяч долларов за твою голову! – вопил Сэнди Гук, бросаясь на неукротимую воительницу сиу.

Подпустив врагов на десять шагов, Миннегага швырнула свой страшный томагавк в грудь Сэнди Гука.

Бывший бандит пригнулся, но топор поразил его голову. Падая, умирая, бандит все же успел разрядить револьвер – все шесть пуль, пронзив щит, которым прикрывалась Миннегага, впились в ее грудь.

Как пораженная ударом молнии, женщина-сахем молча, не испустив ни единого стона, опустилась на землю рядом с трупом мустанга, столько лет носившего ее в битву. Умирая, она, как гордый сын Рима, закрыла свое лицо краем плаща.

А по снеговой равнине метались кони без всадников, бежали преследуемые канадцами последние сиу, почти не думая о сопротивлении; их настигали, и они падали, не переступив границы обетованной земли, обещавшей возрождение расы сиу…

Только один краснокожий всадник, словно чудом уцелевший и пощаженный пулями, вихрем вырвался из свалки и умчался в лес. Это был вождь Красное Облако. За ним гнались, но не догнали: лес скрыл его.

Джордж Деванделль долго молча созерцал поле битвы. Лицо его было бледно, взор мрачен.

Джон подошел к нему и тронул его за рукав.

– Пора, мистер Джордж! – сказал он.

– Что? – очнулся молодой офицер.

– Я говорю, нам нечего делать здесь больше!

– Да, мы свое дело сделали! – горько засмеялся Деванделль.

– Вы как будто недовольны победой?

– Нет, что же! Я только думаю о том, что тут сейчас сведен вековой счет и что племя сиу никогда не возродится ни у нас, ни в Канаде…

– Есть о чем жалеть! – пожал плечами Джон. – Посмотрите-ка лучше на мою добычу!

И он показал Деванделлю три скальпа.

Первый – это был его собственный скальп. Он сорвал его со щита павшей в бою Миннегаги. Второй – скальп Яллы. Третий, еще окровавленный, – скальп самой женщины-сахема, скальп Миннегаги, той, которую Провидение послало племени сиу, чтобы Миннегага привела это гордое, неукротимое и кровожадное племя к гибели.

Бросив рассеянный взгляд на трофеи Джона, Деванделль отвернулся: ему тяжело было в этот момент смотреть на старика-траппера…

– А что Сэнди Гук? – спросил он Джона.

– Сейчас отдал Богу душу! Мы зароем его, мистер Джордж! В сущности, он был неплохой парень…

Такова была надгробная речь Джона Максима в память о бывшем бандите.

Через час канадцы расстались с янки: первые пошли на север, вторые – на юг, навстречу надвигавшейся весне, несшей забвение рокового прошлого.