Охотница за снами

Кстати, я заметил, что общение с ларнами даром для меня не прошло. Стало абсолютно наплевать, кто что скажет или подумает. Лишь бы мои слова или действия шли на пользу. С одной стороны, это был большой плюс. Жирный такой бонус. С другой – я очень легко врал, абсолютно не испытывая при этом угрызений совести. Оправдывал себя тем, что так надо и никому от этого нет никакого вреда. А уж врать-то мне приходилось направо и налево. В первую очередь во всем, что касалось Тайры. Но я даже и за вранье это не считал.

Разумеется, мы очень беспокоились, родится ли ребенок здоровым. Первым делом, вернувшись на дачу, я нашел на чердаке старый бытовой дозиметр, оставшийся от тещи. У той была мания касательно опасностей окружающей среды. Каждый день измеряла радиационный фон, на рынок ходила с индикатором нитратов, раз в год возила на анализ воду из колодца. Дозиметр оказался вполне рабочим, пришлось только батарейки поменять. Ни я, ни Тайра не фонили, но это еще ни о чем не говорило. Излучение ларн вполне могло иметь совсем другую природу. Анализы и узи показывали, что и с Тайрой, и с ребенком все в порядке, но это нас не слишком успокаивало.

Впрочем, все ее необычные способности исчезли. С котами она больше не разговаривала, мои мысли не читала, а когда обожгла руку, даже не смогла снять боль. Хорошо хоть русский язык не забыла. Видимо, все это было не мутацией, а чем-то наведенным ларнами. И это давало надежду, что ребенку ничего такого не передастся. И что сама она проживет подольше, чем обычно жили Охотники.

СанСаныч не соврал, взял меня в «Юрион» на прежнее место. До осени мы с Тайрой жили на даче. Чтобы не трястись два раза в день в электричке, я купил в кредит не Паджеро, конечно, но все равно Мицубиси – Лансер. В сентябре, когда погода испортилась, сняли квартиру поближе к моей работе.

Тайра занималась хозяйством, а в свободное время снова фотографировала – все лучше и лучше. И даже подумывала о том, чтобы позже, когда ребенок подрастет, взяться за это профессионально. Я не возражал. Дело было вовсе не в деньгах, я зарабатывал достаточно. Главное, что нашлось занятие, которое доставляло ей удовольствие.

Срок родов врачи определили аккурат на Новый год, но ребенок – мы уже знали, что это будет мальчик, - решил по-своему. В ночь на двадцать пятое декабря у Тайры начались схватки, и я отвез ее в клинику, где заранее забронировали место. И по дороге снова немного поцапались.

Хоть Тайра и смирилась с тем, что я хожу с ней в консультацию, рожать вместе все равно не хотела. В результате пошли на компромисс: я буду с ней почти до самого конца, а потом выйду. Но когда после пятнадцатичасовой пытки ребенок уже готов был появиться на свет, она вцепилась в мою руку и никуда не отпустила.

Возмущенный вопль новорожденного – самый прекрасный звук на свете. Нашего сына сначала положили Тайре на живот, а потом, уже чистенького и запеленутого, вручили мне.

- Он похож на тебя, - слабо улыбнулась Тайра. – Только бороды не хватает. Слушай, а точно твой сын от меня?

- Шутит, значит, все в порядке, - кивнула акушерка. – И ребенок в норме. Две чистые десятки по Апгар, такое редко бывает. Имя выбрали уже?

- Мартин, - ответил я.

- Понятно, - акушерка хмыкнула, отсчитав от декабря девять месяцев назад.

Это была только одна из причин. Вообще-то пробежала мысль назвать его Марвеном. Но вовремя сообразили, что такое имя не очень подходит для нашей действительности. Мартин – это было близко. Так и решили.

Ближе к ночи я собирался поехать домой. Тайра дремала в отдельной палате, рядом с ней спал в кроватке Мартин. Я смотрел на них и удивлялся тому обстоятельству, что своим счастьем обязан пятивековому несчастью целого мира. Если б не ларны, я не встретил бы Тайру. А если б этого не произошло, кто знает, сколько еще времени Аранта оставалась бы под их властью.

Ну что ж… так сложились звезды. И теперь у нас началась новая жизнь. У меня, Тайры и Мартина. И у жителей мира за тонкой незримой гранью. Жизнь без иллюзий.

===================

Конец