Охотница за удачей

Я держу в руках свою жизнь, думал Мэтью, потому что теперь она моя жизнь.

Они любили друг друга неторопливо и нежно, что не исключало их взаимной страсти.

Потом, когда они уже спокойно лежали в объятиях друг друга, Мэтью поднял голову и заглянул в глаза жены.

— Ты знаешь, я словно в первый раз… Все воспринимаешь по-другому, когда любишь.

— Любимый… — произнесла Оливия.

Он провел пальцем по ее ключице.

— Однажды ты запретила мне называть тебя так.

— Да, я берегла это слово для человека, которого полюблю. Ты и есть этот человек, Мэтью.

— Но ты не станешь называть меня «сладкий мой»?

— А ты меня «малышка»?

— Может, составим новый контракт? — поддразнил он ее.

— Ни в коем случае! Кстати, давай порвем этот ужасный документ, над которым так старался мистер Джордаш. Я с самого начала возненавидела его.

— Я всегда не любил рассказывать о себе, своем детстве, о родителях. Но тебе я могу рассказать все, если хочешь. И о том, как приходилось прятать Стеллу, когда отец напивался. О Стэне, который поддержал меня после смерти отца, потому что верил в меня. О том, как я возрождал семейное дело. Даже о чувстве одиночества после ухода матери, хотя я сильно сомневаюсь теперь, что она вообще когда-нибудь любила Стеллу и меня… — Он нежно поцеловал Оливию в щеку. — Я все могу тебе рассказать. Правда, до сих пор с трудом верю, что ты любишь меня.

Оливия сжалась в комочек и уютно устроилась у него на груди.

— Теперь меня не оторвать от тебя, Мэтью.

Он засмеялся.

— Не можем же мы заниматься любовью на ковре до конца наших дней, как ты думаешь?

— Ладно, в следующий раз сойдет и кровать. — Она нежно прикусила его нижнюю губу. — Теперь у нас настоящий медовый месяц.

Мэтью наслаждался, поглаживая ее обнаженную грудь.

— Лучше не придумаешь.

Она всхлипнула, как ребенок, от избытка счастья.

— Мы не могли бы остаться здесь хоть на два дня? Я позвонила бы отцу, чтобы он не волновался.

— Ты бы хотела иметь детей? — неожиданно спросил Мэтью.

— О да, — блаженно откликнулась Оливия, — твоих детей.

— Тогда лучше спроси у отца, как он отнесется к появлению у него внуков.

— Вот было бы чудесно, если б он дожил до их рождения, — прошептала она. — И за это я должна буду благодарить тебя, Мэтью.

— Сколько детей ты хочешь?

— Двоих, — мечтательно ответила Оливия. — Мы сможем их научить летать, плавать и покорять горные вершины.

— Они будут знать, что мы их любим, — жестко сказал Мэтью.

Оливия уловила тайную горечь в его голосе.

— То, чего ты не знал в детстве, — сочувственно сказала она.

— Да, но я быстро научусь этому у тебя.

— У наших детей будут любящие родители, — взволнованно заявила Оливия.

Она никогда не бросит своих детей, подумал Мэтью об Оливии, не то, что его мать… От внезапной боли, которую он столько лет глубоко скрывал даже от себя, у него перехватило дыхание.

— Сколько мы всего напланировали, — задумчиво сказала Оливия.

— А как с нашим планом поесть супу? — Мэтью улыбнулся ей с умоляющим видом. — За весь день я лишь кофе выпил утром в аэропорту.

Она лизнула его в грудь.

— Грибной суп и ты на второе. Какое потрясающее меню!

Мэтью лизнул ложбинку между ее грудей.

— А ты на десерт. Намного вкуснее пирога с яблочной начинкой в гриль-баре «Голотурия».

Одна нежность повлекла за собой другую, и прошло немало времени, прежде чем Мэтью поставил разогреваться грибной суп.