Охотницы за привидениями

Глупее вопроса я сроду не слышала и хотела прямо так и заявить об этом Женьке, а еще мне не терпелось побыстрее убраться из подвала. Но перепуганная Женькина физиономия почему-то произвела совершенно обратный эффект — мне вдруг стало смешно.

— Это привидение, — заявила я подруге. — По крайней мере, в фильмах они именно так стонут и всхлипывают.

— Какое привидение? — разозлилась подружка. — Откуда бы ему здесь взяться?

— Понятия не имею. Может, наш чокнутый Лев Николаевич приобрел его в Шотландии за сумасшедшие деньги.

Женька фыркнула и заметно повеселела.

— А может, это какой-то акустический эффект? Человек спускается в подвал и слышит стоны… Может, включается магнитофон?

— Может, ты прекратишь гадать и мы посмотрим, что там дальше? — прервала я поток ее красноречия и пошла по коридору с поразившей меня саму отвагой.

То, что Лев Николаевич мог завести привидение, казалось мне вполне возможным (одного взгляда на этот дурацкий замок достаточно, чтобы понять: у дяди есть проблемы), и Женька скорее всего права: это фокус, что-то включается в тот момент, когда в подвал входят люди. Ничего себе аттракцион. Но есть любители, которым это пришлось бы по вкусу. Успокаивая себя подобным образом, я достигла поворота, здесь коридор сужался и почти полностью тонул в темноте. Даже моего оптимизма было недостаточно, чтобы продолжить путь. Женька налетела на меня и задышала в затылок.

— Что дальше? — спросила она шепотом, включила фонарик, и мы увидели, что коридор идет вниз, через каждый метр имелась ступенька, и так — пока хватало света фонаря. — Идем? — спросила подружка. Я кивнула, скорее от отчаяния, и тут совсем рядом раздался леденящий душу вопль.

Не помня себя, я бросилась к лестнице, таща Женьку за руку, впрочем, подгонять ее не требовалось, если б не узкий коридор, мы наверняка пришли бы к финишу одновременно. Не помню, как мы выскочили из подвала и, захлопнув дверь, привалились к ней спиной.

— Если это фокус, — отдышавшись, заявила Женька, — то по Левушке психушка плачет.

Теперь, когда мы вновь оказались в знакомом коридоре, происшедшее в подвале воспринималось как чья-то глупая шутка. В самом деле, кто там мог стонать? А вдруг у нас с Женькой слуховые галлюцинации? Если честно, не особо в это верилось. Значит, все-таки фокус. И тут Женька выдвинула еще одну идею.

— А если это он? — заявила она.

— Кто? — растерялась я.

— Тип с бородой, естественно. Может, он ранен? Оттого и стонет.

— Тогда ему лучше стонать подальше от дома.

— Вряд ли Лев Николаевич или его гости заглядывают в подвал. А отсюда ничего не слышно.

— Хочешь вернуться? — с тоской спросила я.

— Нет, — поморщилась Женька. — Лучше Олимпиаду выследить: если она имеет отношение к этому подвалу, значит, он точно там.

Сказать по чести, Женькина версия представлялась мне глупой, но и в привидения я не верила, а допустить, что Лев Николаевич их специально разводит, было тоже нелегко. В общем, как ни крути, чепуха получается.

Не успели мы успокоиться, как услышали шаги. В пустом коридоре они звучали отчетливо, а вскоре раздались голоса, кто-то на ходу переговаривался. Мы с Женькой испуганно переглянулись и бросились к кухне. Справа была какая-то дверь, оказавшаяся незапертой. В отчаянии я влетела туда и втянула за собой Женьку, оставив дверь приоткрытой. Через несколько секунд сквозь щель мы увидели охранников, они мелькнули лишь на мгновение, но не узнать их было невозможно.

— Ну что, еще пивка и на боковую? — спросил один.

— Почему пивка, можно и водочки. Вот только двери проверим.

— Чего их проверять? — вздохнул первый, но второй возразил:

— Порядок есть порядок.

Через минуту все стихло, и мы с Женькой смогли выйти в коридор.

— Слышала? — зашептала подружка. — Двери проверяют несколько раз за ночь, значит, Олимпиада не могла…

— Еще как могла, она лучше других знает местные порядки. Установить, как часто охрана делает обход, нетрудно.

— И все же я уверена: тот тип в подвале.

— А я теперь еще больше уверена в обратном. Что, если охранникам взбредет в голову заглянуть в подвал? Нет, тут что-то не так.

— Да… — вздохнула Женька. — В подвал мне возвращаться не хочется, и по дому бродить опасно, как бы на охрану не нарваться.

Разумеется, Женька была права: и в подвал не хотелось, и по дому бродить опасно. С другой стороны, меня прямо-таки распирало от любопытства. Мы направились по коридору, то и дело останавливаясь и прислушиваясь. Вдруг подружка схватила меня за руку и сделала знак молчать. В коридоре царил полумрак, свет пробивался только от лестницы, а тишина была как в могиле, и я не сразу сообразила, отчего Женька насторожилась. И тут ушей моих достиг странный звук, вроде бы кто-то скребется. На мои взвинченные нервы это подействовало хуже стонов и сдавленных криков, воображение услужливо нарисовало полчища крыс, которые вырвались из подвала, и я уже почти рухнула в обморок, но подружка потянула меня в соседний коридор, начинавшийся в трех шагах от нас. Как раз оттуда и шел подозрительный звук, и я, решив повременить с обмороком, вяло последовала за ней.