Охотницы за привидениями

Возвращались мы через лес и как раз выходили к мосту, когда я вдруг услышала глухое рычание и испуганно замерла.

— Что это?

Руслан торопливо огляделся, а через минуту я сообразила, в чем дело. Возле сосны в стороне от дороги Ник рыл лапами землю и при этом злобно рычал. Увидев нас, залаял и бросился в нашу сторону. Руслан схватил его за ошейник, но собака, известная своим незлобивым нравом, попыталась вырваться из его рук, при этом отчаянно лаяла.

— Да он что, спятил? — разозлился Руслан и, удвоив усилия, дотащил-таки упирающегося пса до ворот. — Володя, — крикнул он охраннику, курившему возле двери дома, — подержи пса.

Однако Володя оказался недостаточно расторопен, Ник вырвался и стрелой помчался все к той же сосне. Отсюда нам не было видно, что делает пес. Руслан постоял немного, глядя в ту сторону, и сказал охраннику:

— Посмотри, что там.

Володя отправился в лес, а мы вошли в дом. Не успели выпить по чашке кофе, как охранник вернулся.

— Ник кошку задрал, — сказал он растерянно. — Валяется под деревом. Пойду закопаю, а Ника пока на цепь посажу.

Кошек в доме я не видела, значит, животное из деревни. Вот так Ник, добрейшее создание. Не зря я не люблю догов. Что это на него нашло? Видимо, Руслан думал о том же, лицо его было озабоченным и даже злым. Ему, как и мне, события, происходящие вокруг нас, явно не нравились, хотя какое ему дело до кошки? В конце концов, собаки и кошки — исконные враги.

Ник, посаженный на цепь, принялся скулить, и это ужасно раздражало.

— Пожалуй, пойду к себе, — сказала я.

Руслан молча кивнул.

В комнате я устроилась возле окна и попыталась понять, что меня так беспокоит. Состояние, в котором я пребывала, следовало бы назвать предчувствием, я так разволновалась, что места себе не находила, пробовала читать, смотреть телевизор, все без толку.

Тут подошло время обеда. Взглянув на часы, я с облегчением вздохнула и спустилась вниз. В малой гостиной Женька и Лев Николаевич ждали, когда в столовой накроют на стол. Через минуту к нам присоединился Мстислав. Вид у него был такой, точно он с минуты на минуту ожидал конца света. Впрочем, может, это мне так казалось. Например, наш хозяин на душевное состояние адвоката не обращал никакого внимания, может быть, это его обычное состояние? Наконец появилась Олимпиада, приглашая нас в столовую, а за ней Руслан.

— Ник задрал кошку, — сообщил он хозяину.

— Не может быть! — удивился тот. — Он и мухи не обидит.

— Я тоже так думал. Пес точно спятил, пришлось его на цепь посадить.

— Может, у него бешенство? — моргнув, выдала идею Женька. — Он по всему острову носится, мог заразиться от деревенских собак.

— Ник в деревню не заглядывает, слишком далеко, — возразил Лев Николаевич. — И тамошние собаки здесь не показываются, — заявил он и, точно опомнившись, широко улыбнулся: — Извините, пожалуй, стоит сменить тему.

Слова хозяина на Руслана никакого впечатления не произвели, он продолжал хмуриться и явно нервничал.

— Саша до сих пор не звонил. И я до него не могу дозвониться, — сообщил он. Лев Николаевич пожал плечами:

— Плохая связь…

— Какая, к черту, связь, — взорвался Руслан. — Он уже должен быть в Питере. Я только что звонил, у наших он не появился.

— Не понимаю, почему ты кричишь? — глядя на своего друга с укором, очень спокойно казал Лев Николаевич. — Он поехал на машине?

— Разумеется. Его машина была на стоянке в городе. Я проверил: он забрал ее в семь пятнадцать. За это время можно сто раз доехать до Питера.

Мы с Женькой помалкивали, переглядываясь, и только когда подали первое, сообразили, что за столом не хватает Олега. Поначалу, увлеченные чужими разговорами, мы на это попросту не обратили внимания.

— А где Олег? — спросила Женька, и все дружно посмотрели на пустующее кресло. Руслан пожал плечами, а Мстислав напомнил:

— Он с утра неважно себя чувствовал.

Что верно, то верно, Олег жаловался на недомогание.

— Может, сходить к нему, узнать, в чем дело? — не унималась Женька.

— Люба, — позвал хозяин, — зайди, пожалуйста, к Олегу Петровичу, узнай, может, обед принести к нему в комнату?

Люба покинула столовую, а мы приступили к трапезе. Через минуту она была прервана душераздирающим криком. Кричала, вне всякого сомнения, Люба. Мы вскочили из-за стола и бросились наверх, однако все равно оказались в комнате позднее охраны. Когда я влетела в спальню Олега, Люба, стиснув рот рукой, стояла у стены и жалобно всхлипывала, возле ее ног лежал Олег. Глаза его закатились, лицо было землисто-серым, на губах виднелся какой-то зеленый налет, а на полу рядом с ним — следы рвоты. Охранники приподняли его голову, Руслан прижался ухом к груди Олега и сказал тихо:

— Вроде жив.

Лев Николаевич бросился к телефону, а мы с Женькой бессмысленно таращили глаза. Хозяин успел вызвать «Скорую», когда Руслан неожиданно зло рявкнул:

— Какая, к черту, «Скорая», их ждать придется больше часа. Быстрее на катер.

Охранники стащили с постели покрывало и соорудили из него подобие носилок.