Охотный Ряд и Моховая. Прогулки под стенами Кремля

У храма Параскевы Пятницы поединки были не такие кровавые, а вот у Троицкой церкви на берегу Неглинки «тягавшиеся дрались до крови, а иногда и до смерти убивали друг друга. Тут же были и легкие поединки. Спорящие, например, становились по разным сторонам канавки и, наклонив головы, хватали один другого за волосы, и кто кого перетягивал, тот и прав бывал. Побежденный должен был перенести победителя на своих плечах через Неглинную. Перед таким поединком иногда предлагали соперникам и мировую, о чем напоминает старая пословица «Подавайся по рукам! Легче будет волосам!». В противном случае они хватались за волосы. Надо иметь еще в виду, что на поединок могли вызывать все свободные люди государства: ни сан, ни знатность, ни богатство не освобождали от вызова. Если обвиняемым или обвинителем был старик, юноша, больной, увечный, поп, монах, женщина, то они могли нанять за себя поединщика и присутствовать при суде Божьем. При этом находились всегда окольничий, дьяк, подьячий и стряпчие. Поединщики платили в казну особые пошлины, которые назывались полевыми».

Государственная дума в Охотном Ряду

Судебные поединки прекратились в 1556 году, когда этот дикий обычай заменили на куда более мирное целование креста. Довольно долго еще после этого храм был «у Старых Поль», затем, когда все уже позабыли, к чему эти «поля», к его названию прибавилось новое дополнение – «что позади житного ряду».

Но почему же все-таки Параскева Пятница? Некоторые приписывают наличие церкви в Охотном ряду покровительству этой святой охоте и торговле. Н. Найденов пишет, что на всех рынках Древней Руси обычно освящали церкви в честь Параскевы, в них делали большой подклет для хранения товаров. Но как мы поняли, бойкая торговля укоренилась здесь уже после строительства храма. Кроме того, Параскева Пятница – покровительница не торгового люда, а женщин и матерей и их преимущественных занятий – прядения и ткачества. Иными словами, это «женское» божество. Недаром же Параскеве наши древние предки возносили свои молитвы о сбережении коров от падежа. Кроме того, молились ей и с надеждой исцеления от бесовщины, лихорадки, зубной боли и прочих недомоганий. Молитвенные тексты Параскеве носили на шее и верили в их чудодейственную силу, предохранявшую от хворей. Не менее полезны были собранные в полях травы, хранившие свои лечебные свойства, после того как ими обрамляли образы святой.

Вид на Охотный ряд и храм Параскевы Пятницы с Моисеевской площади. 1914 г.

Было время, когда в пятницу наши предки отдыхали, а воскресенье работали, о чем сохранились следующие пословицы: «Кто прядет в пятницу, у того на том свете будут слепы отец с матерью», «Женщинам в пятницу голову не мыть, мужикам бороду не чесать», «По пятницам мужики не пашут, бабы не прядут» и т. д. Вот какая важная святая! Так что вопрос о причинах, что побудили древних москвичей поставить этот храм именно в здешних местах, остается открытым для обсуждения.

При храме было кладбище, его следы обнаружились при прокладке метро в начале 1930-х годов: «На углу Тверской и Охотного была одна из первых шахт метро. Шахта находилась против того места, где сейчас вход в метро. В шахту спускались по узкой вертикальной лестнице. Я спускался в тридцать втором году в брезентовом костюме. В этом месте, под Тверской и Охотным, было чумное кладбище XVI века. Человеческих костей нашли немало. Одни лежат, другие стоят или находятся в наклонном положении. Находили и находят стоящих вниз головой. Отчего это? Может быть, от подпочвенных сдвигов, напора вод, а может быть, тут были и счеты господ купцов, бояр и попов с неугодными и неудобными людьми. Под Тверской был чернозем или нечто вроде чернозема, которому вначале особенно обрадовались: через него было хорошо делать проходку – чистый, хороший чернозем. Но этот «чернозем» оказался предательским. Он давал проходить через себя и падал огромными глыбами. Его потом боялись больше всех других напластований, – как только он встречался, сейчас же подпирали особенно тщательно. Здесь было одно из первых подземелий. Было очень мокро, тускло, тесно. Потом все это изменилось. Стали строить шире, увереннее, чище. Сейчас от шахты не осталось и следов. Чистая улица, расширенная, широкая перспектива, слева, если приближаться к Красной площади, большие новые дома Охотного Ряда. Огромное впечатление», – писал журналист Ефим Зозуля в те годы.