Охоться на меня, дорогая (ЛП)

— Что это? — Наконец мне удается вырваться, но я чувствую, что едва слышу свой голос из-за стука собственного сердца, бьющегося в груди.

Тело Марка внезапно раскачивается из стороны в сторону, как маятник. Я смотрю и вижу, что Тру стоит рядом с Марком, куда он, должно быть, толкнул его, его внимание полностью сосредоточено на раскачивающемся теле в центре комнаты.

— О, разве ты не знаешь, Малышка? Марку нравится помогать злым людям избежать правосудия, — говорит он.

Осознание обрушивается на меня, как тонна кирпичей, и я чувствую, как меня захлестывает смесь эмоций — гнев, предательство и чувство неверия. Я бы доверила Марку свою жизнь, он часть нашей команды, я бы никогда не заподозрила его в этом, судя по тому, как мы общались.

— Он тоже связан с ними? — Мне удается сказать, мой голос дрожит от гнева и печали одновременно. — Насколько глубоко простирается эта коррупция?

Дэр подходит ко мне ближе, его присутствие успокаивает и нервирует одновременно.

— Глубже, чем ты можешь себе представить, — отвечает он низким голосом, наполненным затаенной решимостью.

Тру оставляет Марка продолжать раскачиваться, когда он неторопливо подходит к нам, его собственная рука в перчатке поднимается, чтобы коснуться моей щеки.

— Привет, Малышка.

Я быстро моргаю, фокусируясь на его лице в маске передо мной, а не на Марке.

— Привет, — выдыхаю я в ответ.

Он посмеивается, продолжая водить пальцами в перчатках по моей коже.

— Ты выглядишь прекрасно. Ну, ты всегда так делаешь, но этот цвет выглядит почти как кровь, он горячий.

Вот он снова показывает свою психованную сторону. Разве плохо, что это действительно вызывает у меня улыбку?

Я качаю головой, глядя на него, и он опускает руку.

— Я думаю, что здесь происходит что-то еще, более важное, чем то, как сексуально, по-твоему, я выгляжу.

Он наклоняется ближе ко мне, и я замедляю свои движения.

— Позволь мне кое-что прояснить, Малышка. Нет ничего важнее тебя.

Мое сердце пропускает удар при его словах, и я чувствую, как мои щеки краснеют от интенсивности его взгляда. Быть объектом его внимания одновременно волнующе и нервирующе, но я стараюсь сосредоточиться на серьезности сложившейся ситуации.

— Спасибо, но немного трудно игнорировать человека, висящего на крюке, — твердо говорю я, пытаясь вернуть разговор к стоящему перед нами неотложному делу.

Тру слегка откидывается назад, его глаза все еще прикованы к моим.

— Конечно, ты права. Мы должны разобраться с ним.

Он встает с другой стороны от меня, рядом с Дэром, поворачиваясь так, что теперь мы все смотрим на все еще покачивающегося Марка.

Я прищуриваюсь, глядя на Марка, мой гнев клокочет внутри меня:

— Так это он отвечает за коррупцию?

Дэр качает головой, его темные глаза не отрываются от фигуры Марка.

— Нет, Малышка. Марк не является вдохновителем коррупции. Он всего лишь пешка, пусть и добровольно, но он не держит бразды правления в своих руках.

В разговор вступает Тру:

— Роль Марка заключается в том, чтобы помогать в сокрытии преступлений и уничтожении улик, когда он может. Он не командует, но он соучастник злодеяний.

Я сжимаю кулаки, мой гнев теперь направлен не только на Марка, но и на всю организацию.

— Значит, он добровольно решил быть частью этого? Защищать этих монстров и позволять им продолжать свои зверства?

Дэр наконец поворачивается ко мне, его глаза впитывают мой гнев.

— Да, он сделал это, Малышка.

Я медленно подхожу к повешенному человеку, мой гнев горит внутри меня. Они следуют вплотную за мной, пока мы не оказываемся в нескольких футах от него, и Тру касается моей руки, останавливая меня от приближения. Он проходит мимо меня и срывает скотч, закрывающий его рот.

На лице Марка вспыхивает боль, но его голос уже срывается.

— Беги, Алекс, они психи! Посмотри на них! Насмотрелись фильмов, задурили себе головы, они бредят!

Тру громко смеется, его модулированный голос делает звук еще более жутким в разлагающейся комнате.

— О, подождите! Я видел это. «Крик», правильно?

Дэр хихикает, подходя ко мне.

— Что там говорит Билли Лумис? «Фильмы не создают психов, фильмы делают психов более изобретательными».

Мне приходится поджать губы и прикусить их, чтобы не присоединиться к их юмору.

Юмор исчезает с лица Тру, как выключатель, и внезапно он держит свой нож направленным в лицо Марку.

— Хотя, честно говоря, я даже не думаю, что Уэс Крэйвен мог предсказать уровень твоей порочности.

Блеск лезвия привлекает мое внимание, когда Тру опускает его к груди Марка, прижимая к его коже и отводя вниз. Ткань рубашки Марка рвется, и из нее вытекает кровь, сопровождаемая навязчивыми всхлипами.

Глаза Дэра следят за движением ножа, и он злобно ухмыляется.

— Черт возьми, я даже удивлен, что наша Малышка привлекла твое внимание. В конце концов, она немного старовата для тебя, верно?

Я моргаю, не веря словам Дэра, изо всех сил пытаясь осознать искаженное откровение.

— Вот почему ты на самом деле здесь. Тебе не следовало пытаться посягать на то, что принадлежит нам. — Модулированный голос Тру похож на низкое рычание.