Охраняемое сердце (ЛП)

Рейн прошлась по моим рукам, сжимая бицепсы. Затем она погладила мой пресс, и чем дальше она шла, тем быстрее билось мое сердце.

— Посмотрел на Ютубе и решил, что тебе понравятся хипстерские песни о деревьях.

— Что ж, ты был прав. В следующий раз мы пойдем на тех, кто тебе нравится.

— Это был мой первый концерт.

— Вау. Правда?

— Не люблю толпы.

— Забавно было, да?

— Было приятно смотреть, как ты танцуешь. Ты — пир для голодающего человека.

Ее зеленые, как мох, глаза встретились с моими.

— То есть я тебе нравлюсь?

— Ты же знаешь, чего я хочу. К черту музыку и людей, солнышко. Я хочу только тебя.

Она нырнула в меня, обняв за талию, уткнулась лицом мне в шею и выдохнула. Ее ногти впились в мою кожу, я поцеловал ее в плечо.

Боже, она великолепна.

— Подожди, — вздохнул я, ненавидя себя. — Давай поговорим.

Рейн прикрыла свою боль натянутой улыбкой.

— Это не твое дело, помнишь?

Не моё, но она нарушила мои правила. Все до единого.

Я обхватил ладонями ее щеки. Говорят, что глаза — это зеркало в душу. Я жил этим, оценивая любого человека, анализируя каждую деталь.

Она была так беззащитна. Напугана.

— Расскажи мне, что случилось с твоей мамой.

— Нет.

— Ты почувствуешь себя лучше. Это пожирает тебя изнутри.

— Я ничего не скажу, пока ты не расскажешь мне что-нибудь, — Рейн попятилась от меня и опустилась на кровать. — Услуга за услугу.

С какой стати ей понадобилось меня узнавать?

Ноги Рейн свесились с матраса, когда я прикусил внутреннюю часть щеки. Я присел, мое бедро коснулось ее.

— На днях приезжал мой отец, но я не хочу иметь с ним ничего общего. Часть меня ненавидит его, потому что мы похожи. Теперь ты.

— Нельзя задавать дополнительных вопросов?

— Услуга за услугу, — повторил я.

— Ладно, — она уставилась в стену. — Мама перестала со мной разговаривать после того, как я предъявила ей ультиматум. Трэвис или я. Она выбрала его.

Лучше бы я этого не спрашивал.

— Мне очень жаль.

Рейн бесстрастно покачала головой.

— Я не хочу думать об этом. Хорошая новость заключается в том, что мой отец заплатит за ее квартиру, если я стану его комнатной собачкой.

— Тебе не обязательно меняться для него.

— А что мне еще делать?

— Бороться, — прорычал я. — Нанять адвоката.

— На какие деньги?

Я потрогал ее подбородок, кровь застучала у меня в жилах, когда ее глаза впились в мои.

— У меня есть друг-клиент, который должен мне услугу. Он поможет.

Она наклонилась вперед, как будто попала в то же самое магнитное притяжение, но остановилась.

— Нет, я не могу тебе этого позволить.

— Я сам предлагаю, — мне было невыносимо видеть ее такой подавленной. — Господи Иисусе, Рейн. Я хочу сделать это.

— Ты обещал не вмешиваться.

— Это было глупое обещание.

— Только не для меня, Кассиан, — она отмахнулась от моего прикосновения, размахивая рукой между нами. — Я не хочу все испортить.

— Я старше тебя. Поверь мне на слово. Прими мою помощь.

Рейн все еще выглядела неуверенной.

— Может, ты и старше, но не думаю, что мудрее.

— Мудрее.

Робкая улыбка нарушила ее меланхолию.

— Тебе не нужно этого делать.

— Сделаю. Ты веселее, когда в безопасности и счастлива.

— Это очень мило с твоей стороны, Кассиан. Спасибо.

Никто никогда не называл меня милым, кроме нее. Только у нее была причина любить меня, потому что я изо всех сил старался поддержать ее. Я не мог использовать свой сержантский тон рядом с ней. Я был неспособен на грубость, она постоянно сбивала меня с толку.

И это было проблемой.

Я должен был установить жесткие границы, взять себя в руки и перестать сдаваться каждый раз, когда она смотрела в мою сторону.

Она положила голову мне на плечо и переплела свои руки с моими. Она поцеловала меня в щеку, ее пальцы дразнили шов моих джинсов, приближаясь к паху. Она тихонько приблизилась к моей талии и провела по контуру члена, прижавшись губами к моему уху.

— Знаешь, я никогда не делала минет.

— Мне говорили, что я замечательный учитель, — я схватил ее за бедро и скользнул под юбку, отодвинул край ее трусиков. — Ты уже мокрая для меня?

Розовые пятна на ее щеках стали ярче.

О, она смущается.

— В твоих чувствах нет ничего постыдного.

— Мне не стыдно. Просто стесняюсь.

Я зацепил пальцем нижнее белье, скользя по ее влажной коже. Рейн вздрогнула, когда почувствовала меня, ее зеленые глаза расширились от предвкушения. Начав с талии, я поднял майку над ее животом и снял. У нее была великолепная кожа, и я поразился, как сильно она любила мои прикосновения.

Рейн просияла, когда я повернул застежку лифчика. Ей нравилось играть со своими сиськами, пурпур мерцающей волной разлился по ее груди.

— Я вытрясу из тебя всю застенчивость, солнышко.

Я стянул юбку и трусики с ее задницы. Сдерживать себя было трудно. Она такая тоненькая и хрупкая, с плоским гладким животом и каплевидными грудями. Черт, как же мне хотелось взять их в рот.

Сосредоточься.

— На колени.