Охранитель

Последние действительно скоро появились — Рогозин и Касьянов. Также «интегратором» заделался бывший спортсмен Каспаров (на президентство не претендует и не претендовал, всему ж есть предел), запустивший — в основном на деньги Невзлина — движение «Объединенный гражданский фронт» (ОГФ). Он с самого начала позиционировался как «ультрареволюционный» проект, в котором найдется место любым, даже самым одиозным радикалам.

Что касается остального. Сейчас, по прошествии более чем года, нельзя не констатировать глубочайший кризис «революционного» проекта.

Во-первых, власть довольно быстро управилась с протестными выступлениями льготников, увеличив социальные расходы и исправив закон о монетизации. И многие болезненные реформы были приостановлены.

Во-вторых, Кремль стал не просто защищаться, а нападать. Ужесточено избирательное и партийное законодательство (в том числе запрещено создание межпартийных блоков и выдвижение по списку одной партии кандидатов другой), развернута мощная «антиреволюционная» пропаганда, выдвинуты новые идеологические концепты. Это наступление основательно деморализовало «революционеров» и одновременно мобилизовало сторонников стабильности и преемственности.

В-третьих, события в Киргизии и Узбекистане, а также сентябрьский кризис на Украине (поставивший точку в многомесячной грызне оранжевых) начисто разрушили пропагандистский миф о «революции» как о красивом историческом событии, которое приносит много хорошего и избавляет от всего плохого. О поражениях оппозиции в Азербайджане, Армении, Казахстане, Белоруссии здесь можно не говорить.

В-четвертых, после актуализации «фашистской угрозы» в ходе выборов в Мосгордуму (спасибо Рогозину и его «арбузному ролику») многие «либерал-революционеры» наперегонки бросились бороться с «фашистами», среди которых обнаружилось немало «правых» и даже левых совершенно «революционного» настроя. После этого говорить о формальной коалиции и даже «протокоалиции» с участием той же «Родины» или какого-нибудь ДПНИ стало неприлично.

И т. д. и т. п.

А раз нет коалиционной работы, то нет возможности вести полноценный фандрайзинг, строить организационные сети. Таким образом, проект забуксовал еще на первой стадии.

Мне возразят: да, мол, нет «протокоалиции», но есть же отдельные «революционные» проекты. Это сильно сказано.

Рогозин попытался усидеть на двух стульях — заигрывал с «революцией», грозился «убить дракона», принимал комплименты от Ходорковского, советовавшего ему союзничать с либералами, и одновременно не разрывал отношения с кремлянами. Но в конечном счете «за зубцами» решили, что «Родина» слишком непредсказуема, и организовали кампанию, по итогам которой Дмитрий Олегович отрекся от претензий на лидерство в «партии революции» и удалился в полудобровольное изгнание, а новый лидер «Родины» Бабаков пообещал, что впредь с партией проблем не будет. Рогозин был фигурой, на которую ориентировались многие как левые, так и правые «революционеры». Естественно, после его выдавливания с политической сцены они свои взгляды не поменяли. Однако эта публика явно лишилась пусть во многом формального, но все же представительства в «революционной» верхушке. Из «нелибералов» там теперь остался едва ли не один Лимонов, который, впрочем, настолько извертелся в попытках покрепче сдружиться с либералами и их зарубежными друзьями, что его уже трудно как-то идейно идентифицировать. К тому же многие леваки, не говоря уже о правых, «Эдичку» на дух не переносят, уж больно дедушка пахуч.

У Касьянова тоже все плохо. Он практически с самого начала заявлял, что хочет объединять и либералов, и левых. Но если у Рогозина была партия (некогда подаренная Кремлем), то «Михмиху» надо было начинать с нуля. Актив, сторонников можно привлекать собственной харизмой, политическими перспективами и, наконец, деньгами.